Драконы моря - [138]

Тем не менее две вещи беспокоили Орма. Первой было то, что Токи по-прежнему не хотел обратиться в правую веру. Последний раз, когда он навещал Гронинг, Орм попытался убедить его, что наиболее разумно сейчас — изменить свою участь, и перечислил все преимущества, которыми вскоре будут пользоваться христиане. Но Токи был упрям и посмеивался над рвением Орма.

— Вечера покажутся длинными и скучными в Раю, если там не будет Токи, — много раз говорил Орм Ильве. — Многие великие люди, которых я знал, не окажутся там. Крок и Альманзор. Стирбьёрн и Олаф Летняя Пташка и многие другие достойные воины помимо них. Из людей, которые наиболее дороги мне, рядом со мной будут наши дети, ты, отец Вилибальд, мать, Рапп и домочадцы; да ещё епископ Поппо и твой отец, король Харальд, которого будет приятно встретить вновь. Но я бы хотел видеть среди них и Токи. Это его женщина удерживает его.

— Пусть они делают то, что считают лучшим, — сказала Ильва. — Всё может выйти не так, как ты ожидаешь. Что касается меня, то я не думаю, что Господь поспешит разрушить этот мир после того, как Он приложил столько сил, дабы сотворить его. Отец Вилибальд говорит, что у нас всех отрастут крылья, и, когда я представляю себе его, или тебя, или Раппа с крыльями, я не могу удержаться от смеха. Не хочу я никаких крыльев, а хочу, чтобы мне позволили взять с собой моё золотое ожерелье, хотя отец Вилибальд не думает, что мне это позволят. Так что я не очень-то жду этого события, в отличие от него, и поверю в него, только когда оно случится.

Вторая забота Орма была такова: разумно ли в этом году, накануне конца мира, засевать поля. Ему не терпелось узнать, в какое время года ожидается явление Христа, но отец Вилибальд не мог ничего сообщить ему на сей счёт. Орм сомневался, стоит ли работать, раз он может никогда больше не собрать годовой урожай, да он ему и не понадобится, даже если он и поспеет ко времени. Но вскоре ему удалось разрешить все сомнения.

С первого дня года каждая молодая женщина-христианка была охоча до плотских наслаждений куда больше, чем прежде, ибо они не были уверены, что им позволят вкусить этих наслаждений в Раю. Поэтому они спешили получить как можно больше, пока у них было время, поскольку, какая бы любовь ни существовала в Раю, они сомневались, что она будет походить на земную. Те из служанок и работниц, кто были не замужем, сделались совершенно непослушны и бегали за каждым мужчиной, которого видели. Но даже и с замужними женщинами произошли перемены, и они целомудренно льнули к своим мужьям, полагая, что бесстыдно поступать иначе, когда близится день Страшного Суда. Кончилось всё тем, что большинство женщин в Гронинге сделались брюхаты. Когда Орм обнаружил, что в том же положении находятся Ильва и Торгунн, он вновь воспрял духом и приказал, как обычно, засевать поля.

— Дети не могут рождаться в Раю, — сказал он. — Поэтому все они родятся на земле. Но этого не может произойти до начала следующего года. Значит, либо добрые люди ошиблись в подсчётах, либо Господь изменил свой замысел. Когда пройдёт девять месяцев, и ни одна женщина не забеременеет, тогда мы узнаем, что грядёт конец света, и сможем подготовиться к нему. Но пока этого не произошло, мы можем жить, как жили прежде.

Ничем не смог отец Вилибальд убедить его, что он заблуждается в своих догадках. Но когда год почти миновал и ничего не произошло, у самого священника появились сомнения на этот счёт. Быть может, говорил он, Господь изменил свой замысел, ибо на земле осталось ещё много грешных людей, для которых ещё непостижимо Евангелие.

Той осенью толпа чужеземцев появилась с востока, и они пешком направились вдоль границы. Все они были воинами, и все были ранены, и раны некоторых ещё кровоточили. Их было двенадцать числом, и они плелись от дома к дому, прося еды и ночлега. Там, где их принимали, они оставались на одну ночь, иногда на две, и затем опять пускались в путь. Они говорили, что они норвежцы и возвращаются домой, но больше от них ничего нельзя было добиться. Они вели себя мирно и никому не причиняли зла. Когда им отказывали в ночлеге, они продолжали свой путь, не сетуя ни на что, как будто их не заботило, удастся ли им поесть и поспать или нет.

Наконец они прибыли в Гронинг, и Орм вышел в сопровождении отца Вилибальда, дабы поговорить с ними. Когда они увидели священника, они пали на колени и попросили у него благословения. Он охотно благословил их, и, казалось, они были вне себя от радости, оказавшись в христианском доме, где к тому же был священник. Они с жадностью набросились на еду и питьё, а затем, когда они насытились, сидели в молчании и глядели куда-то задумчиво, не отзываясь на вопросы, с которыми к ним обращались, как будто что-то другое занимало их больше. Отец Вилибальд осмотрел их раны, но они больше нуждались в его благословении, и казалось, что им по-прежнему его не хватает.

В то воскресенье стояла ясная погода, и множество людей съехалось в церковь, помня о том обещании, которое они дали отцу Вилибальду. Чужеземцев усадили на передних скамьях, и они принялись внимательно слушать всё, что говорил священник. Как всегда в этом году, он говорил в своей проповеди о конце мира, уверяя всех, что он ожидается очень скоро, хотя трудно сказать, когда именно. Поэтому каждый христианин должен покаяться, дабы ему не пришлось делать этого, когда сей день наступит. Когда он произнёс эти слова, всем показалось, что некоторые чужеземцы презрительно заулыбались, хотя многие из них плакали так, что все видели слёзы у них на щеках. После обедни они попросили опять благословить их великим благословением, что отец Вилибальд, как всегда, и сделал.