Драконы исчезнувшей луны - [26]

Гилтас вошел в лагерь пешим, без фанфар. Он выглядел настолько встревоженным, что многие беженцы даже не узнали своего короля. Те же, кто узнал, пришли в крайнее беспокойство, увидев его в подобном состоянии.

Худой, бледный и изнуренный, Гилтас почти утратил человеческие черты и теперь ничем не отличался от остальных, тонкокостных от природы, эльфов. Он стал, как шептали некоторые с благоговением, точной копией великих эльфийских королей древности — Сильваноса и Кит-Канана.

Гилтас направился к центру лагеря. Стража, по команде Львицы, осталась позади: Гилтасу предстояло выполнить свой долг, и сделать это он должен был один.

При виде короля эльфы прекратили смех и танцы, а матери приструнили расшумевшихся детей. Весть о прибытии Гилтаса, понурого и одинокого, уже облетела всех беженцев, и сейчас они спешили к большому костру в центре лагеря. Члены Эльфийского Совета торопливо вышли приветствовать короля, ворча по поводу того, что он лишил их возможности встретить Его Величество со всеми надлежащими церемониями, но когда взору советников предстало лицо Гилтаса, бледное как смерть, они прекратили ворчать, забыли свои приветственные речи и, предчувствуя нечто ужасное, приготовились услышать принесенные им известия.

Под музыку волн, которые одна за другой торопливо набегали на берег, чтобы тут же схлынуть обратно, король честно и бесстрастно рассказал эльфам историю падения Квалинести. Он поведал о смерти своей матери и восславил героизм защитников города и мужество гномов и людей, защищавших чужие для них эльфийские земли и эльфийский народ. Упомянул Гилтас и о гибели страшной зеленой драконицы.

Беженцы горько плакали о королеве-матери и о своих близких, оставшихся в городе. Слезы бесшумно катились по щекам эльфов — они не всхлипывали вслух, боясь пропустить дальнейшие известия.

А дальнейшие известия оказались поистине ужасающими. Гилтас сообщил квалинестийцам об армии капитана Самоала и о новом Боге, обещавшем щедро наградить всех, кто изгонит эльфов с их земель. Наградой являлась сама эльфийская земля, и потоки людей, желавших получить ее, уже хлынули в Квалинести с севера. Самоал тем временем узнал о существовании беженцев и теперь стремительно вел свою армию по их следам.

Последняя надежда на спасение, по мнению Гилтаса, была связана с Сильванести: щита над королевством больше не существовало, а родня не отказалась бы приютить изгнанников на своей земле. Однако дорога в Сильванести пролегала через Пыльные Равнины.

— Сегодня, — Гилтас не мог утаивать эту горькую правду от своего народа, — даже речи не может идти о возвращении домой. Возможно, с помощью наших собратьев мы сможем создать армию, достаточно сильную для того, чтобы попытаться силой взять Квалинести, изгнать оттуда непрошеных гостей и вернуть себе все, что принадлежит нам по праву. Но это дело будущего. Сейчас же нашей единственной заботой должно стать выживание квалинестийцев как нации. Нам предстоит пройти трудный путь, и мы должны проделать его все вместе, ведомые общей целью. Пусть каждый помнит о том, что он неразрывно связан с остальными.

Я стал вашим королем вследствие обмана и вероломства. Вы сами прекрасно знаете историю моего восхождения на престол — вы шепотом пересказывали ее друг другу и называли меня королем-марионеткой. Наверное, им мне и следовало оставаться, — продолжал Гилтас, переводя взгляд с советников на толпу. — Я попытался быть вашим правителем и потерпел поражение, ибо мой план стал причиной потери Квалинести и открыл нашу землю для захватчиков. — Гилтас поднял руку, призывая к тишине, поскольку эльфы начали переговариваться между собой. — Вам нужен сильный король! — выкрикнул он охрипшим голосом. — Вы заслуживаете правителя, у которого хватит не только храбрости предложить вам рискованное предприятие, но и мудрости, чтобы одержать победу. А я, не являясь таковым, отказываюсь от трона, отрекаюсь от своих прав на него и передаю власть в руки Совета. Я благодарю вас за вашу любовь, которая поддерживала меня в течение всех этих лет, и горько сожалею о том, что не смог оправдать возложенных на меня надежд...

Гилтас хотел уйти, но эльфы окружили центр лагеря плотным кольцом, и он не смог пробраться сквозь толпу. Теперь несчастный был вынужден остаться и выслушать мнение членов Совета. Король стоял с низко опущенной головой. Он старался не смотреть эльфам в глаза, боясь прочесть в них гнев, ненависть и обвинения, и молился о скорейшем наступлении той минуты, когда сможет наконец покинуть лагерь.

Потрясенные эльфы молчали. Они еще не могли полностью осознать смысл всего услышанного. Озеро смерти на месте их прекрасного города. Вражеская армия, идущая за ними по пятам. Король, слагающий с себя корону. Советники, находящиеся в смятении. Испуганные и потрясенные, все просто стояли и ждали, что первым заговорит кто-нибудь другой.

Этим другим оказался префект Палтайнон. Хитрый и вероломный, он сразу увидел в случившемся прекрасную возможность для собственного продвижения при дворе. Палтайнон приказал нескольким эльфам притащить большое бревно, взобрался на него и, хлопнув в ладоши, громко призвал собравшихся к молчанию, хотя в подобном требовании не было никакой необходимости — даже детский плач не нарушал воцарившейся тишины.