Драконы Хитхгладэ - [6]

— Повторюсь, лэр, вы переоцениваете силу моего влияния на их королевские величества, — спокойно ответил, как отрезал.

Причем я бы, наверное, не удержалась, ляпнула что-то типа: «Это король сам решил вас выкинуть!», а Фредо ни на кого ответственность не перекладывает, но и на себя ее примерить, к счастью, не пытается.

— Хочешь сказать, что меня сместили с поста главы Сената не по твоей просьбе? — и в голосе сомнение пополам с презрением.

— Их величества на сегодняшнем балу довольно ясно озвучили причину своего решения, — мне показалось, или Фредонис решил немного поехидничать?

— Значит, убеди их величества в том, что наши семейные разногласия никак не повлияют на мою преданность стране и ее временным правителям.

Как этот мерзавец слово «временным» выделил! Я от злости чуть губу себе не прокусила. Ниму пришлось ловить меня за руку и рывком усаживать обратно на кровать, рядом с собой.

— Никогда не лезь в чужие семейные разборки, ящерица. Или тебя под горячую руку приласкают, или ты кого-нибудь сгоряча добрым словом приложишь. А родню не выбирают, ее защищают по зову крови, ясно? Фредонис и сам знает, что у него отец — редкостная мразь, но если ему об этом скажу я — он попытается мне по роже врезать, а если скажешь ты… Ему просто больно будет.

— Какой ты умный, это что-то, — очередной раз набурчала я на Нима.

— Ну так я же вас, желтоклювиков, на четыреста лет старше, — усмехнулся он покровительственно и, приобняв, поцеловал в щеку.

А «семейные разборки» продолжались:

- Вы переоцениваете силу моего влияния на их королевские величества…

— Фредонис, силу твоего влияния я сегодня видел!

Выдержка у двоих Веккьони стальная просто. Только у старшего она начинала постепенно истощаться. Хотя я наивно ожидала более бурных проявлений эмоций. И уж тем более мне даже в голову не пришло, что кому-то хватит наглости заявиться к нам и потребовать, чтобы его вернули в Сенат. Причем он сына обратно в род принимать не собирается!

Убиться плеером, вообще… Нет, я действительно была о нем лучшего мнения, ожидая более человеческого поведения!

— Мне глубоко безразлично, как именно ты влияешь на их величества, через постель или через свою шлюху…

— Если вы еще раз оскорбите мою будущую жену, я вызову вас на дуэль!

— Долбоклюй… Вот ведь… яйцеголовый… Дуэль… из окна пинком под зад! — Нима тоже проняло.

А я вцепилась всеми десятью пальцами в спинку кровати. Бедная мебель уже начала потрескивать от моих усилий сдержаться и не влезать в «семейный разговор».

— Твоя будущая жена, — сколько презрения в голосе! — недостойна такой чести, так что я не приму твой вызов. Но твое поведение лишь подтвердило, что я поступил верно. Мне не удалось исправить последствия пагубного влияния твоей матери, поэтому то, что ты теперь входишь в ее род — абсолютно справедливо. В тебе нет ничего от Веккьони, кроме магии смерти.

— Да, вы абсолютно правы, лэр. Как я ни старался быть на вас похожим, детские воспоминания о матери удерживали меня от этого.

Разжав сведенные до судорог пальцы, я глубоко выдохнула и расслабилась, потому что очередной раз уткнулась носом в простую истину.

Мой Фредонис — взрослый мужчина, выросший в семье аристократа и привыкший вариться во всем этом дерьме с детства. И прекрасно умеет с поклонами и реверансами играть в пинг-понг плодами акта дефекации.

Я бы начала драться и изрыгать огонь, ну или откровенно хамить, нарываясь на ответную грубость. Ниммей, наверное, давно бы уже спустил этого благородного лэра с лестницы, плюнув в него напоследок… А Фредо играет по их правилам, и довольно неплохо.

— Раз мы сошлись во мнении, что ты перешел в тот род, которого больше достоин, значит, никаких разногласий у нас нет?

И-ить, какая сказочная подстава… Действительно, получается, что все довольны.

— Лэр Веккьони, мы действительно оба считаем правильным, что я перешел из рода отца в род матери. Но причиной смещения вас с поста главы Сената были названы не наши семейные разногласия, а отсутствие доверия к вам у драконов-охранников их величеств.

«Были названы», «драконы-охранники»… Какая аккуратная игра словами!

— Я не позволил тебе замарать честь рода очередной проституткой, но я более ста лет управлял Сенатом, заботясь о нашей стране и благосостоянии ее народа… И ты, как никто другой, должен понимать, как много для меня значит эта должность!

— Очень много… — даже не в голосе, в эмоциях Фредо промелькнула грусть. — Зато теперь вы сможете больше времени проводить с семьей. Надеюсь, лэр Буджардини не расторгнет вашу помолвку со своей дочерью. Но даже если так, вы легко найдете ей замену, ведь благосостояние рода Веккьони всегда волновало вас чуть больше, чем благосостояние остальных жителей Хитхгладэ.

— То есть ты отказываешься поговорить с их величествами о моем возвращение в Сенат?!

— Моя обязанность — охранять королей и оберегать их покой, а не обсуждать с ними их решения.

— Ты еще пожалеешь об этом… Вы все… — и, хлопнув дверями, лэр Веккьони стремительно покинул наши покои.

— Очешуеть, вообще… Мы еще и крайние оказались! — прокомментировал Ним последнюю фразу. Я предпочла тактично промолчать, хотя в голове у меня вертелись очень разнообразные пожелания доброго пути будущему свекру.