— Слушай, а у вас часто полукровки рождаются? — Уцепился я за единственное очевидное отличие. — Может, в этом дело?
— Вообще не было, откуда бы? — Очень удивилась жена, даже забыв на время о собственном самочувствии. — Никогда ещё такого не было, чтобы кто-то жену чужого племени взял… да и как они жили бы… — Виль осеклась, посмотрела в сторону дома Куросакуры и Кэт, и развивать тему не стала.
Расспросы счастливых родителей ситуацию прояснили не сильно: у алефси диагностика была почти не развита — благодаря предвидению медицинская помощь им требовалась крайне редко, да и то пациенты, как правило, сами знали, что им поможет, у араманди же «беременность» была весьма короткой — они же яйцекладущие. Однако, все сошлись на мысли, что с камушками надо завязывать, раз организм не принимает, и что-то делать с симптомами. От стандартных процедур Виль отказалась с негодованием: могут навредить плоду, а других она не знала.
Несколько дней мы все ломали головы, что можно придумать, наблюдая крайне медленное улучшение состояния моей жены, но никаких идей так и вымучили. Помогла нам моя детская любовь к плаванию, абсолютно чуждая и Куросакуре, и Виль, лишь Кэт относилась к нему более-менее спокойно, хоть и не разделяла.
— И как тебе только охота в эту мокреть лезть! — В очередной раз сетовала супруга, глядя на мою непросохшую после купания шевелюру.
— А что такого? — Слегка подначил я её. — Ты же ходишь в баню! И даже с удовольствием!
— Ну, баня! — Заспорила жена. — Баня — это другое! В баню даже араманди ходят! Помыться, расслабиться, прогреться, пропотеть…
Добавление ежедневных походов в парилку на самочувствии Виль сказалось положительно, но прогресс всё равно оставался слишком медленным. И причина была банальной: чтобы разрабатывать разболевшиеся суставы и выводить накопившиеся вредные вещества, нужно активно двигаться, но с больными суставами двигаться тяжело — и получается замкнутый круг. Можно, конечно, воззвать к обычно действенному для другр аргументу «надо», но… мучить собственную жену, даже ради её же пользы, мне очень не хотелось… и через какое-то время я всё-таки вспомнил: «движение без нагрузки», слышанное довольно давно от шапочного знакомого, престарелая бабушка которого дважды в неделю ходила в бассейн — именно ради суставов.
Виль вполне предсказуемо лезть в воду отказалась наотрез. Да, баня — это хорошо, да, мыться — это правильно. Но окунаться в воду? Прям как в том анекдоте про лебедей… Тем не менее, после недели уговоров она согласилась попробовать. Вода в жёлтом озере была невероятно солёной, видимо, наравне с Мёртвым морем — во всяком случае, оказалась достаточно плотной, чтобы держать мою супругу на плаву. Новые и необычные ощущения довольно скоро преодолели её антипатию (чай, не араманди — не думаю, что мне бы удалось затащить в озеро Куросакуру, кроме как прямым приказом… и то сомневаюсь), и она проводила в воде заметно больше, чем с тяжёлым вздохом назначенные самой себе «минимум пятнадцать минут ежедневно, лучше — двадцать». Я, со своей стороны, пытался научить её плавать — без особого, впрочем, успеха, но, по крайней мере, она перестала бояться зайти глубже, чем по пояс, и бултыхалась весьма энергично.
Избыток соли в воде меня порядком напрягал, и после многочисленных диагностических заклинаний мы остановились на сорокапятиминутных сеансах — как раз перед парилкой. Нельзя сказать, что жене сразу же стало заметно лучше… или хотя бы стало заметно быстрее улучшаться её состояние — полного восстановления следовало ожидать не ранее родов, скорее даже порядком позже, ведь заботы о малыше неизбежно будут съедать и так невеликое наше свободное время… Я с новой силой задумался о возобновлении контактов с родственниками.
