Драконий Катарсис. Изъятый - [8]

Она с видимым усилием взяла себя в руки, бодро вошла в спальню, сунулась под кровать и выволокла плоский широченный ларь с крышкой на замке. Запор щелкнул, крышка стукнула об пол, и я увидел ворох шмоток. Нам хватило всего пары минут, чтобы найти более приличное одеяние взамен того, что призвано изображать вторую кожу. Симпатичные красные шаровары шириной с коттедж мэра средней руки и цветастая распашонка в гавайском стиле довершили гардероб.

Оглядев результат совместных усилий по приданию мне приличного облика, мы с эльфой переглянулись и обреченно вздохнули в унисон. Серой мышью мне тут не быть. Ну хоть стало комфортнее. Валария почтительным жестом указала на дверь, и мы покинули комнату, оказавшись в широченном коридоре. Знакомый гулкий голос за спиной заставил содрогнуться и опять спрятаться за Валарию:

— Сахарок проснулся?

Давешний минотавр утесом возвышался над нами, разглядывая огромными смеющимися глазами. Через пару секунд он протянул широченную лапу в недвусмысленном жесте. Я робко протянул свою лапку, опасаясь остаться без оной, но пожатие оказалось вполне терпимым, почти нежным… Минотавр пробасил:

— Я зовусь Горотур, ренгехай Сахарок.

— Чего? — заморгал я.

— Идем, идем, — поспешно встряла Валария, уводя прочь от хамской морды.

— Как он меня назвал?! — Я попытался дернуться назад, к минотавру, чтобы начистить наглую рожу, но эльфа вдруг резко сжала мое плечо, заставив охнуть от боли. Это было настолько неожиданно, что я опешил на пару мгновений.

Валария воспользовалась моментом и сказала, продолжая тащить меня по коридору:

— Ведите себя подобающе! Слуги вправе давать свои имена хаям, им так легче переносить свое положение. Главное, чтобы имя было не оскорбительным и не позорящим.

— Сахарок?! — вяло уточнил я.

— Забудьте, нас ждет лендерра Тристания, — добила новостью Валария.

— Где ждет? — наивно спросил я.

Судя по выражению, возникшему в глазах эльфийки, она был готова срифмовать ответ почти так же, как это сделал бы я. Но… Другая страна, другой мир, другой менталитет. Рифма могла оказаться не в пример круче. Так что я послушно поспешил за остроухой — от греха подальше. Когда блуждания по даракалю стали напоминать исследования лабиринта, я отпустил на волю вопрос, отчаянно чесавший мне язык:

— Горотур же не такой, как вы? Кто он? Минотавр?

— Мино… Кто? Нет, нет, ренгехай! — Валария улыбнулась. — Он самый обыкновенный тур, его же так и зовут. Тур из семьи Горо. Что поделаешь, у варваров имена очень простые, и никогда не поймешь, кто там у них в роду старший, а кто — изгой.

— А вы тогда кто? — насторожился я. — Эльфы?

— Разумеется, — подтвердила Валария, глянув слегка озадаченно. — А вот вы, например, типичный моркот.

Это заставило меня заткнуться. Я — моркот, какое счастье, коромысло ему в поддувало… Как бы все-таки извернуться и узнать об этом мире побольше, не выдав себя? Фиг их знает, как тут воспримут новость об иномирянине. Не хочется оказаться совсем уж в полной заднице. Пока думал, эльфа дотащила меня до огромных белых дверей и почти втолкнула в зал, очень похожий на столовую лиц так на пару сотен. Огромный стол тянулся от входа до огромного панорамного окна, изображающего разноцветьем стекол батальную сцену. Под мордой страдающего от изжоги стеклянного дракона мирно сидела лендерра и что-то неторопливо жевала. Подняв голову на шум, Тристания хмуро выпрямилась в кресле и что-то сказала. На таком расстоянии мой слух отказался разбирать бормотание, а вот Валария, похоже, все услышала и поволокла меня дальше, к лендерре. На подходе к хозяйке поместья я с удивлением понял, что блондинистая эльфийка не просто отдавала дань чревоугодию. Она при этом еще и банально читала раскрытый фолиант… Прям как я дома. Вообще не понимаю тех, кто может трескать, не втыкая взгляда в буквы. Это же несварение можно заработать, думая над тем, что именно пережевываешь со всей химией вместо витаминов.

Хозяйка даракаля тоже приоделась по случаю — платье переливалось всеми оттенками синего, от фиолетового до голубого, при каждом движении. И только растерянность не дала мне затаить дыхание. Она на самом деле обладала сногсшибательной красотой, как и ее подчиненная Валария. Да и вообще еще на входе, разглядывая толпу слуг, я обратил внимание на то, что среди эльфов вообще нет некрасивых.

Как только мы с лендеррой оказались рядом, наши узоры засветились, словно обрадовавшись друг другу. Тристания скривилась и сказала обволакивающим прохладным голосом:

— Прошу ренгехая разделить со мной скудную трапезу.

— Да уж, нищета полная, — не утерпел я, разглядывая снедь на столе, всяких там жареных тварей, салаты и прочие корочки хлеба. Завтрак так себе — персон на десять. Действительно, скудно и бедно. Эльфа уловила мой сарказм и слегка улыбнулась:

— Если господин позволит спросить, вы готовы освободить меня от оков? Я приношу свои извинения за ту непростую ситуацию, в которую поставила вас и себя своим поведением в лесу прошлым вечером.

И что я мог ответить на эту тираду? Правильно — ничего. Неопределенно пожав плечами и сохраняя морду тяпкой, я уселся на одно из свободных кресел, притянул к себе ближайший поднос с какими-то печеными фруктами и занялся усмирением оголодавшей твари в своем животе. Тристания восприняла мое молчание спокойно, лишь вздохнула и продолжила речь: