Драконье пламя - [32]

– Рекомендация Совета? – не поняла она. – Что еще за рекомендация?

– Так повелось еще при сэре Викторе, – объяснил капитан. – По делам о государственных преступлениях материалы предварительно рассматривает Совет – без участия командующего Стражей и Регента – и дает свои рекомендации относительно приговора. На практике, правда, ни сэр Роджер, ни сэр Герберт, ни тем паче Мастер Ной вопроса не касаются – всем занимается единолично сэр Эмиль. Так всегда было… – виновато развел руками сэр Аскольд, как видно, заметив ее недовольство. – И потом, это всего лишь рекомендация… А сэр Эмиль – признанный знаток по части правовой казуистики.

– Кем признанный? – сухо уточнила графиня.

– Всеми, миледи…

– Ну что ж, посмотрим, какой он у нас знаток, – бросила Александра, откладывая бумаги в сторону. – Я изучу это – и назначу дату суда, – заявила она. – Что у нас еще осталось из важного, капитан?

Их сегодняшняя вечерняя беседа вопреки заведенному было обыкновению протекала в Малом зале заседаний – свой кабинет Александра предоставила для работы сенатору Марку. Публикан взялся за дело с большим энтузиазмом – утром, ко времени выхода графини к завтраку, ревизор уже сидел за рабочим столом, с головой зарывшись в бумаги, вечером, когда Александра, усталая, направлялась в свои покои, судя по узенькой полоске света под дверью, он все еще был на месте.

– Мелочи, миледи, – продолжил между тем капитан. – Сэр Вальтер вышел из лазарета и, как вы и просили, был зачислен мной в Стражу. Юноша все еще пребывает в несколько расстроенных чувствах, но к своим новым обязанностям относится ответственно, никаких претензий к нему у сержанта Элиаса, его непосредственного командира, нет.

– Хорошо, – кивнула она, отметив про себя, что с превращением Стражи в прибежище утративших «седло» рыцарей поделать, похоже, ничего невозможно. – Кстати, хотела поставить вас в известность, капитан: я планирую привлечь своих гвардейцев к несению караульной службы во дворце, – вспомнила Александра. – Прошу не расценивать эту меру как проявление недоверия к Страже, нет: причина тут совершенно иная. Достойных заданий для гвардии у меня сейчас нет, боюсь, как бы мальчики не заскучали. Космос ведает, что взбредет в их головы от безделья – так пусть уж лучше на постах стоят.

– Как вам будет угодно, миледи, – ответил сэр Аскольд.

– На этом все, капитан? – спросила она, уже готовая подняться из-за стола.

– С вашего позволения, последний вопрос, миледи, – остановил ее стражник. – Заставы сэра Герберта задержали направлявшегося в Столицу рыцаря, точнее, всадника-караванщика. Раньше такое случалось нередко – поначалу немало их слеталось из Провинций с целью поступить на королевскую службу, потом этот поток иссяк. Обычно сэр Герберт просто оставлял их у себя, но тут прислал к нам с просьбой определить в школу к сэру Роджеру и подучить. Я бы не стал беспокоить вас с этим, миледи, но дело в том, что этот рыцарь-доброволец – совсем юная девочка. При этом она называет себя баронессой Кольской и настойчиво просит свидания с королевой.

– Баронессой Кольской? – переспросила Александра, напрягая память. – Интересно. Насколько я знаю, сэр Режинальд, барон Кольский, погиб вместе со своим сыном Сайманом при прорыве Чужих. Не припомню, чтобы у кого-то из них осталась дочь. У барона был еще один сын, Павел, брат Ордена Человечества. Пропал без вести после разгрома отряда сэра Анжела Савосского, – последнее стало ей известно из справки, найденной в одной из многочисленных папок Виктора, – и вот пришлось кстати. – Может быть, дело в нем?

– Не знаю, миледи, – развел руками стражник.

– Приведите ее сюда, – решила графиня. – Девочку. Поговорю с ней сама.

– Как вам будет угодно, миледи. Сделать это немедленно?

– Вечер, – заметила она. – Ребенок не спит?

– Нет, миледи, ожидает моего возвращения в казарме Стражи.

– Тогда приведите сейчас.

– Слушаюсь, миледи, – поднялся на ноги капитан.

* * *

Девочка вошла в зал через четверть часа. Асата, на вид лет двенадцати-тринадцати. Худенькая, немного нескладная, с длинной темной челкой, почти закрывающей блестящие карие глаза, и аккуратной косой, закинутой на правое плечо. В мужском – ну, мальчиковом, конечно, – платье, с кортиком у бедра и рыцарским браслетом на левом запястье, нарочито высунутом из-под рукава рубахи.

Место Александры располагалось не в точности напротив входа, и чтобы найти глазами хозяйку, юной гостье пришлось сперва обвести взглядом зал. Скользнув по креслам, на которых никто не сидел, взор ее наткнулся на стеклянную витрину с огромным рубином – да так и замер, словно приклеенный – графине даже пришлось подать голос, чтобы обратить наконец на себя внимание девочки.

– Гм…

Гостья вздрогнула словно от удара хлыстом, резко обернулась и тут же склонилась в поклоне.

– Проходи, не бойся, – изобразила на лице ласковую улыбку Александра.

– Я не боюсь, миледи, – проговорила девочка, приближаясь к круглому столу. – Простите, миледи, а это – тот самый рубин, да? – спросила она вдруг.

– Смотря что ты имеешь в виду под словами «тот самый», – пожала плечами графиня, указывая девочке на кресло.