Дракон в Китае и Японии - [2]

Шрифт
Интервал

, населенные нагами, гарудами, хумбандами и якшасами»[7]. Описывая Дэвалока, он говорит: «Дворец Вирупакша ― на Западе. Его населяют нага, количеством кела-лакша, в красных одеждах, носящие мечи и коралловые щиты и восседающие на красных лошадях»[8].

Грюнведель[9] пишет, что аттрибутами этого Вирупакша, одного из четырех локапала, или Стражей Мира, также называемых «Четырьмя Великими Царями» (Чатурмахараджа), являются чаитья (святилище), или драгоценный камень в форме чаитья в правой и змей в левой руке.

До того, как Гаутама стал Буддой, царь нагов по имени Кала узнал об этом близящемся событии по звуку золотого сосуда бодхисаттвы, раздававшемуся от ударов по нему сосудами трех последних будд во владениях Кала. Они, как и Сиддхартха, бросили свои золотые сосуды в реку[10].

Как мы увидим ниже, царь нагов Мучилинда, живший в озере с тем же названием, своими кольцами и капюшоном укрывал Повелителя от ветра и дождя на протяжении семи дней. Индийские художники часто изображали Будду, сидящего под раздутым капюшоном Мучилинда.

Не всегда, однако, цари нагов были столь преисполнены почтения к Будде; в конце же, разумеется, даже самый упрямый из них был обращаем. Нандопананда, например, попытался воспрепятствовать возвращению Повелителя с неба Тушита на землю, однако был побежден Маудгальяяна в форме гаруда, а затем получил наставления от самого Будды[11]. Когда Учитель излагал сутру в одном из небесных раев, вперед выступили дэвы и наги и сказали: «Теперь мы будем защищать верное учение»[12]. После смерти Будды цари нагов боролись с царями дэва за обретение части реликвий Будды[13], и получили одну треть; Ашока дал Нанда волосок из усов Будды, когда тот пригрозил в противном случае разрушить его царство. Нанда воздвиг для него пагоду из горного хрусталя на горе Сумеру[14].

По преданиям северного буддизма, Нагарджуна (ок. 150 г.), основатель учения Махаяны, был наставляем нагом в море, и тот показал ему неизвестные книги и передал самую важную работу ― Праджня-парамита, с которой он вернулся в Индию. По этой причине его имя (исходно ― Арджуна) были изменено на Нагарджуна[15], а на картинах он изображается с семью нагами над головой[16].

В школе Махаяны известен длинный список царей нагов, среди которых есть следующие восемь так называемых «Великих царей нагов»: Нанда (называемый Нагараджа, «Царем нагов»), Упананда, Сагара, Васуки, Такшака, Балаван, Анаватапта и Утпала[17]. Эти восемь часто упоминаются в китайских и японских легендах, как «восемь Царей-Драконов» 八龍王; считалось, что они были в числе слушателей Будды со своими свитами, когда тот излагал наставления «Сутры Лотоса Благого Закона», (Саддхарма-пундарика-сутра, Хоккэкё 法華経)[18].

Нага подразделяются на четыре касты, точно так же, как и люди, и образуют целые государства.

«Они, ― пишет Грюнведель[19], ― являются повелителями земли в гораздо большей степени, чем кто-либо другой, насылая, если их обидеть, засуху, плохой урожай, болезни и мор на человечество».

Относительно нагов в индийском искусстве мы имеем прекрасный путеводитель ― книгу Грюнведеля «Буддийское искусство в Индии». Установив, что Веды их не упоминали[20], но что они относятся к индийским народным верованиям, позже продолженным официальной брахманической религией, он далее замечает, что они часто проникали в человеческом облике в окружение Учителя и даже пытались замешаться в число его последователей, как мы видим на барельефе в Гандхара (с. 102, рис. 47; истинный облик нага открылся, когда он уснул). По этой причине один из вопросов, задаваемых даже сегодня тому, кто желает быть принятым в общину, это: «А ты не нага?» Индийское искусство изображало нагов тремя различными способами. Первый: в совершенно человечьем обличьи, на голове ― змея типа урея, выходящая из шеи, иногда многоголовая. Это изображение принято в Тибете, Китае и Японии[21]. Второй: в виде обычных змей; третий: комбинация первых двух, т. е. змеи, у которых верхняя часть тела ― человеческая, а нижняя ― полностью змеиная[22]. Первая указанная форма представлена на рис. 5 (с. 29), барельефе, изображающем нагов, поклоняющихся маленькой ступе, установленной на троне, и на рис. 103 (с. 103), где гаруда в виде громадного орла, летит вверх с наги (женщиной нага) в когтях и клюет длинную змею, выходящую их шеи женщины. Фигура на основании ступы в Бхархут изображает Чакравака, царя нагов, стоящего на скале среди вод, с пятью змеиными головами на шее, а в отверстиях скалы видны змеи[23]. Однажды, когда наги появились перед Буддой, чтобы выслушать его наставления, тот приказал Ваджрапани защищать их от нападений их врагов ― гаруда. Индийский барельеф показывает нам этих нагов, их царя Элапатра и его наложницу, стоящих в воде, со змеями над головами, поклоняющихся Будде, а Ваджрапани на заднем плане взмахивает своим скипетром, отгоняя гаруда. Основная функция этого Ваджрапани, по Грюнведелю, — приносить дождь, и, в качестве такового бога дождя он является защитником змееподобных божеств, дарующих дождь ― нага[24].

В очень интересной статье Фуше о Великом Чуде Будды в Шравасти


Рекомендуем почитать
Правда о религиозном сектантстве

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны

Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)


Константинопольский Патриархат и Русская Православная Церковь в первой половине XX века

Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.


Положение духовного сословия в церковной публицистике середины XIX века

В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.


Мусульманский этикет

Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.


Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке

Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.