Дракон и голубка - [37]

— Генерал Лангстон, я позволю себе? — сухо произнес Купер, направляясь к столу и полупустому стакану вина, оставленному там.

Джессика не обратила внимания на его сарказм. Она была слишком занята тем, как объяснить ему то, что, как ей казалось, она узнала.

— Милое маленькое бедствие мы только что пережили, — сказал Купер, но его праздный тон не обманул ее, подбородок шефа был напряжен. Взяв стакан, он проглотил содержимое одним махом.

— Это было не бедствие, а неожиданная удача, — возразила Джессика.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Ты никогда не была так оптимистична. Не хочешь ли объяснить, в чем же она заключается?

Джессика колебалась.

— Сначала я хочу… нет. Мне нужно знать, что ты собираешься делать с Фанг Баольян.

— Я думал, что это уже не секрет. Я хочу ее уничтожить.

— Ты не объяснишь, что значит «уничтожить»? — ответила она вопросом на вопрос.

Купер долго смотрел на нее, нервируя своим пристальным взглядом. Когда же заговорил, голос был опасно спокойным.

— Что ты знаешь, Джесси?

— Я не уверена.

— Ты была достаточно уверена две минуты назад, чтобы проверить надежность офиса и наличие оружия, — сказал он, правильно оценив ее действия. — Я хочу знать, что за этим стояло.

Джессика начала спор, она же собиралась его и закончить, но не отдавая своей информации.

— Мне нужны гарантии.

Купер удивленно уставился на нее.

— Разве ты забыла, за сохранение чьих интересов тебе так хорошо платят?

— Дело не в деньгах, — она нервно сцепила кисти рук.

— Так в чем же дело, Джесси?

— В жизни женщины, — торопливо сказала она. — Я не хочу, чтобы ее убили, чтобы ты ее убил.

Джессика сама не знала, как важна была эта правда для нее, пока не поняла, что сможет поставить Баольян на колени у ног Купера.

— В убийства играет она, а не я, — сказал он, опустив глаза и ставя на стол пустой стакан.

— Я тебе не верю, — она видела его с Чоу Шенгом. Джессика помнит, как он дико смотрел на нее в их первую встречу. Купер был способен на все.

Когда мистер Дэниэлс поднял на нее глаза, они были темны от гнева.

— Довольно честно, — сказал он, не отвергая обвинений.

— Ты можешь разрушить ее финансы, играть в любые игры с имуществом Баольян, даже отправить ее на свалку. Я не хочу только одного: чтобы ты убивал ее.

Джессика вдруг поняла, что попалась. Она заботилась не о жизни Баольян, а о душе Купера. Перешагнув грань одиночества, страсти, она упала, помоги Боже, в любовь! Это была самая худшая новость за весь день.

— Ты просишь чертовски много, — удивился Купер. — Твоя информация действительно стоит этого? — в его голосе звучало предупреждение, что она зашла слишком далеко.

— Я не совсем уверена, — честно призналась Джессика.

Купер облегченно вздохнул, чувствуя, как уходит накопившаяся за весь день напряженность. Эта женщина подшучивала над ним от безделья и очень рисковала, у него не было настроения вести подобные беседы.

— Я начинаю понимать, почему нашел тебя чертовски привлекательной, — эти слова трудно было принять за комплимент, Джессика не поняла, что он хотел выразить ими.

— Скажи, что ты не убьешь ее, — продолжала настаивать она.

— Я не убью ее, — ответ был умышленно необдуманный, лишенный искренности.

Джессика пыталась взять над ним верх, но у него была потрясающая возможность сделать то же самое с ней. Она пробралась ему в душу, вывела из состояния равновесия, заставила хотеть невозможного. И через неделю после смерти Джексона он понял, что желание — всегда предвестник боли. Чем больше ты хочешь, тем больше боли навлекаешь на себя.

— Хорошо, — сказала она, глубоко вздохнув и явно удовлетворенная его невежливой гарантией. — Я не поняла всего до конца, но в приемной только что произошло что-то необычное. Мне кажется, это та наживка, которую мы искали.

Купер хранил молчание и ждал, все еще взвинченный ее решительным наступлением.

— Ты не почувствовал, что-то произошло, когда вошли Бо и Джон, — спросила Джессика. — Почувствовал?

— Нет, я ничего не заметил. Я злился на себя и Джона за неосторожность, — сказал Купер после некоторого раздумья.

— Ну, а я почувствовала!

— Ты же была за крепкой дубовой дверью, — он скептически усмехнулся. — Тебя даже в комнате не было.

— Я все же почувствовала, — настаивала она.

— Хорошо, — сказал Купер, уступая, — что же ты почувствовала?

— Чоу Шенг трясся в своих ботинках!

— Шлепанцах, — поправил он.

— В чем угодно. Он был застигнут врасплох в твоем офисе, а не Као Бо, и это Чоу страшно испугало. Он боится ее.

— Она и меня пугает, — признался Купер, не видя в этом проблемы.

— Нет, ты не понял, — Джессика направилась к столу, быстро перешагнув одну из когтистых лап дракона, словно не заметив его. Остановившись возле стула, она положила руку на бедро и продолжила серьезным тоном:

— Тебя пугает тот, на кого работает Као, но сама она не представляет опасности. У Чоу Шенга — это личное. Она действительно напугала его.

— У Чоу Шенга с собой два телохранителя, а Као Бо вряд ли весит больше ста пятидесяти фунтов. Ты ошибаешься, Джесси, — Купер привык верить только фактам, а не рассуждениям.

— Я не говорю о физическом насилии, — раздраженно перебила она его.

— Шантаж? — спросил он, хотя не понимал, кого может рассердить присутствие Чоу Шенга в его кабинете. Через офис Купера проходило много людей, большинство из которых даже не прикидывалось друзьями, у них были совсем другие мотивы. Одни приходили по делу, другие просто вымогали деньги.