Берсенев моментально сделал вид, что совсем окосел и уронил голову на стол.
— Э-э, слабоват наш корнет оказался, — довольно пробасил Заремба и велел капралам оттащить столичного юнца в дальнюю комнату, на лежанку. После чего гулянка стала набирать силу, дополнившись песнями, плясками и женскими визгами. Следующие несколько дней Заремба тестировал корнета по разным видам воинского искусства и был вынужден признать, что новичок ловок всесторонне. От попыток вовлечь его в вечерние гулянки Сергей теперь упорно уклонялся, на что Заремба ему попенял:
— Боец ты, конечно, ловкий, но парень не компанейский. Потому послужи-ка ты на нашей дальней заставе, на перевале от ручья Бескидовца к словацкому селу Титковцу: там капрал совсем изнылся, к нам в компанию хочет. Перевозки в этом направлении довольно редки, зато контрабандисты лазят там частенько. Прищучивай их и дои. Да, захвати с собой возок припасов: и съестных и боевых — а то бойцы там наверняка поиздержались. Бескидовская застава располагалась не на самом перевале, а в километре восточнее, у родника, от которого начинался ручей. Егеря построили здесь три домика: один побольше, для восьми солдат, а второй еще больше, для лошадей, а третий поменьше, в котором проживали командир десятка и его денщик. Вокруг стоял густой хвойный лес, и лежало уже с полметра снега — но родник так и не замерз.
Одной из обязанностей егерей была расчистка тракта через перевал, но в средней и нижней частях долины дорогу поддерживали уже местные жители. Через дорогу у заставы был перекинут шлагбаум, так что все проезжающие были вынуждены здесь останавливаться, а егеря начинали шмон, выискивая контрабанду и возможную взятку. «Мама родная, куда я попал? — стал злиться на себя Берсенев. — Таможенник-гибэдэдэшник, блин!». Впрочем, за неделю через их заставу проехали лишь три купеческих обоза, да еще несколько одиночных саней с той и этой стороны — то шастали друг к другу в гости родственники. Ушлые егеря сумели найти что-то криминальное у купцов и разжились теми самыми платочками, платьишками и вином, конечно; да и денежки с них взяли. Щупали и одиночек, разживаясь в основном сливовицей. Ее они вечерком, естественно, потребляли и спали до утра без задних ног. Неделю новый командир это безобразие терпел, а потом связал ночью спящего часового, подпер двери казармы колом и стал бегать вокруг нее с факелом, крича «Пожар». Егеря все-таки проснулись, ломанулись к дверям, а потом стали выпрыгивать из окон. Корнет с помощью денщика заставил их выстроиться в шеренгу (босиком!) и стал зло ругать, не стесняясь в выражениях. Потом отпустил, но утром разнос повторил. После этого Сергей стал принимать активное участие во всех проверках проезжающих и поборы с одиночек прекратил. Зато следующий купеческий обоз (шедший из Хунгарии) заставил разгрузить полностью и действительно нашел много товаров, запрещенных к ввозу в Драгомирскую империю. Купеческий голова после этого разразился ругательствами по-венгерски и развернул обоз назад, оставив груду контрабанды у заставы. Егеря смотрели на нее ошалелыми глазами, но командир велел оперативно сделать пристройку к своему домику и сложил добычу в ней, опечатав вход. Так же он поступил с драгомирским обозом, где контрабанды нашлось поменьше, но голова тоже сильно ругался, продолжив путь в Хунгарию. А потом обозы на Бескидовской трассе почти не появлялись. Зато когда корнет выехал с тремя егерями в контрольный объезд своей территории (по сугробам, но еще терпимым), то обнаружил и пешие следы поперек хребта и конные и даже санные. Интересно, что санный след на хребте повернул вдоль (тут снега было меньше) и вышел к тому самому Бескидовскому тракту, по которому и укатил в сторону Хунгарии. Сергей просидел с егерями до вечера возле следа в засаде (безрезультатно), потом еще день и не зря: купеческий обоз из трех саней с венгерской стороны появился! После команды остановиться мужички засуетились, попытались повернуть назад, но Сергей выстрелил из штуцера в дугу передних саней и перебил ее, после чего повторил приказ, пообещав убить всех лошадей. Дугу кое-как скрепили и доставили обоз к заставе, где егеря его обшмонали — под скрип зубов и проклятья драгомирцев. В итоге остро встал вопрос, что делать с конфискатом. Отвозить его в Вышков Зарембе Сергею крайне не хотелось — то-то он обрадуется такой халяве! Подумав, он загрузил им егерский возок, а также сани драгомирцев (оставили одни себе в виде штрафа вместе с лошадью) и поехал с двумя егерями в городок Долину (расположенный в 40 км от Вышкова и в 60 км от Галича), где стоял еще один взвод их эскадрона, во главе которого был поручик Ясинский — один из тех офицеров, что отбивал Сергея у гусар. Вниз по долине ручья (трактом) ехали весело и спустя четыре часа оказались в городке. Ясинский, слава богу, оказался в гарнизоне и мигом понял проблему новичка.
— Заремба давно путает государственный карман со своим, — признал он. — Вообразил себя в Вышкове феодалом. Бабенок тебе подсовывал?
— Не то чтобы да. Но я поспешил от этих соблазнов слинять.
