Драгоценный камень - [7]

Павел Папазов взглянул украдкой на приятеля, откашлялся и с несколько наигранной веселостью ответил:

— Андрей? Прекрасный парень! Отличный. Был одно время центром нападения в студенческой футбольной команде.

Сказав это, он тут же почувствовал, что по лицу его приятеля скользнула довольная, одобрительная улыбка.

— Я спрашиваю, вас не о спортивных его качествах. Центром он был или полузащитником, — Слави Спиридонов любил футбол и разбирался в нем, — меня сейчас не интересует. Я спрашиваю вас о другом, и, надеюсь, вы понимаете, что меня интересует.

— Как вам сказать... это молодой человек новой формации, — неуверенно начал Папазов. — Когда работает — работает хорошо, на совесть. Когда веселится — веселится от всего сердца. Вообще приятный человек.

— Симпатичный человек, — сказал Игнат Арсов и поклонился.

— Говорил он вам о берилле? — спросил их Спиридонов, неожиданно встав из-за стола. — Я спрашиваю вас именно об этом, и отвечайте мне прямо, без околичностей!

Игнат Арсов вздохнул.

— Ну разумеется, сколько раз! — засмеялся Папазов. Он засмеялся, но видно было, что ему совсем не до смеха. — У каждого человека есть своя idée fixe. Что ж делать? У нас в бригаде есть один геолог, Зюмбюлев. Страстный охотник. Так он рассказывает, что видел однажды в лесу, как его собака Тотка играла в чехарду со страшным матерым волком.

— Вы лично, что вы думаете об этом деле с бериллом? — нахмурившись, прервал его Спиридонов.

— Что ж тут думать? Благородный энтузиазм, мечты, грезы. Я не вижу в этом решительно ничего плохого: молодость всюду ищет прекрасное.

Игнат Арсов кашлянул.

— Товарищ Папазов говорит о прекрасном в кавычках.

— А вы не находите, что в его гипотезах можно найти зернышко разумной вероятности?

— Мы думаем, что зернышко разума можно найти даже в бреде сумасшедшего, — поспешил ответить Игнат Арсов.

— Значит, вы, товарищ Папазов, считаете, что все это бред сумасшедшего, так?

— Я? — Павел Папазов потер себе лоб, помолчал. — О нет! Я этого не говорил. Я всегда с сочувствием отношусь к порывам молодежи. Спросите Андреева — я не только не упрекал его, я, наоборот, помогал ему, насколько мог.

— Это абсолютно верно, — дополнил Игнат Арсов. — Товарищ Папазов всегда относился к фантазиям этого юноши с благородной снисходительностью.

«Ясно, что эти люди не принимают всерьез берилловую гипотезу, считают все это пустяком, — думал Спиридонов, — но, во всяком случае, они благородно относятся к усилиям Андреева, особенно Папазов».

— Посмотрим, — сказал он. — Я предложил ему представить мне точную геодезическую схему района, где, по его предположениям, есть следы берилла. Схема покажет, серьезный ли это человек, что именно он открыл и открыл ли он вообще что-нибудь. Вы свободны.

Так развивалась до этого часа «берилловая» история. И вот теперь Вылю Власев сидел перед Спиридоновым и хмуро перелистывал свою пухлую записную книжку. И он и Павел Папазов считали гипотезу Андреева совершенно фантастической, плодом не в меру пылкого воображения. Но, в то время как отношение одного из них к подобному «бреду» было непримиримым и открыто враждебным, другой относился ко всему этому терпимее — как к наивному, но прекрасному проявлению молодости.

«По картографической схеме я увижу, есть ли в этом хоть что-либо серьезное», — решил Слави Спиридонов и распорядился, чтоб рассыльный позвал Андрея.

На этот раз молодой геолог явился к своему шефу в приличном виде. Галстука на нем не было, но он надел темный пиджак и выглядел в нем еще более высоким, казался каким-то особенно сильным.

Инженер Спиридонов предложил ему сесть, полюбовался некоторое время его атлетической фигурой и румянцем, выступившим на лице, а затем спросил без обиняков:

— Значит, ты считаешь, что в этом районе есть следы берилла, так?

— Да, считаю, — твердо ответил Андрей, глядя прямо в глаза начальнику. И еще раз повторил: — Считаю.

Вылю Власев многозначительно кашлянул.

— Скажи мне, — вмешался он, — каков по-твоему процент вероятности — до одного доходит?

— Пятьдесят один процент, — спокойно ответил Андрей.

Вылю Власев от изумления открыл рот и развел коротенькими руками.

Он не нашелся что сказать, а только покачал головой, как это делает врач у постели безнадежно больного.

— Что вы имеете в виду: залежи, пласты, жилы? — тихо спросил начальник.

— Я имею в виду следы, которые наталкивают меня на мысль, что когда-то, в древности, в этих местах добывали изумруд. В те времена обычный берилл ни во что не ценили, искали только кристаллический. Но я думаю, что там, где есть кристаллический берилл, найдется и обычный.

— То есть... вы видели кристаллический берилл... так надо вас понимать? — Слави Спиридонов выпрямился. — Вы видели... изумруд?

— Приснилось ему, — засмеялся Вылю Власев. — Во сне увидел. А потом принял сон за действительность. Вообще... сказки тысяча и одной ночи!

— Постойте, постойте! — прервал его Спиридонов. — Значит, вы видели изумруд. Прозрачный, кристаллический берилл. Почему же вы не принесли ни одного кусочка?

— Я видел что-то напоминающее кристаллический берилл. Цветом, мягкостью блеска. Я не сумел отбить ни зернышка, потому что этот камень был на высоте не меньше чем три метра над моей головой. Мне нечем было достать. Да я и не был тогда уверен, что это кристаллический берилл. И другие минералы издали выглядят так же. А второй раз я не сумел там побывать, потому что бригада перешла на другой объект.