Дозоры слушают тишину - [9]

— Ну что же, большое спасибо за книгу.

Минц положил в рюкзак доску, забрал документы и поднялся со стула. Он посматривал на капитана и старшину с некоторым сожалением.

Капитан и старшина молчали.

Долго собиравшийся дождь наконец хлынул. За открытыми окнами встала сплошная стена воды. Все расплылось, потускнело: и небо, и решетчатые ворота, и деревья. На лужах вздувались и лопались огромные пузыри.

— Куда же вы теперь пойдете? — спросил Портнов. — Оставайтесь у нас.

Минц немного подумал и согласился.

Тут Громобою пришла блестящая мысль: не хочет ли поиграть товарищ Минц в шахматы?

— С удовольствием! Но с кем?

— Есть тут у нас один, — мстительно сказал Громовой. — Который вместе со мной за вами ездил.

— Такой маленький, глазастый?

— Так точно. Соображает в этом деле…

Громобой хитровато ухмыльнулся и подмигнул капитану: дескать пускай Сороколист получит на орехи.

В ленинской комнате, куда вошли все трое, было много солдат. Они поднялись, с любопытством уставились на гражданина. Минц вежливо поздоровался.

Узнав, что перед ним мастер спорта Минц, соавтор сборника шахматных этюдов, и что он желает сыграть с ним партию, Сороколист побледнел и сразу потерял дар речи. Это было великолепное зрелище: Сороколист — и вдруг ни одного слова! Капитан представил себя на его месте. Конечно же, Сороколист слышал о Минце, читал его этюды, учился на его партиях. Минц — мастер СССР, а он всего лишь игрок второго разряда. Вроде ефрейтора, которому еще служить да служить до старшего сержанта. Сейчас на глазах у всей заставы он должен сыграть с ним. Есть от чего растеряться!…

Минц благосклонно кивнул Сороколисту и предложил ему играть белыми. Тот отказался взять белые без жеребьевки.

— Ну что ж, пожалуйста, молодой человек, — усмехнулся Минц.

Впрочем, ему все равно достались черные.

Они расставили фигуры, Минц положил ногу на ногу и сделал рукой широкий жест:

— Прошу!

Сороколист сделал первый ход — пешкой от ферзя на два поля. Минц, не задумываясь, ответил.

Игра началась. Громобой сидел рядом с Минцем. Старшина не очень-то разбирался в шахматах, но сейчас проникся к ним уважением. Он с надеждой посматривал на орлиный профиль мастера и с соболезнующим видом — на Сороколиста. На дворе шумел дождь. Время от времени пушечные раскаты грома сотрясали заставу. Сороколист сидел красный от напряжения, янтарные глаза его потемнели, высокий лоб пересекала упрямая морщинка. Он весь как-то сжался и от этого казался совсем маленьким.

Капитан постоял немного, посмотрел и вышел.

В коридоре ему встретился Семыкин. Он только что вернулся с границы, и пока докладывал, у ног его собралась лужа.

— Промокли? — посочувствовал капитан.

— Пустяки! — заулыбался Семыкин. — А что это ни одной живой души не видно, товарищ капитан?

Он оглядывался по сторонам, по-мальчишески сдувая с кончика носа капельки воды. Портнов коротко рассказал, в чем дело.

— Кроме подписи… ничего подозрительного не заметили? — спросил он.

— Нет, — ответил Семыкин. — А что?

— Пока ничего, — задумчиво проговорил Портнов. — Ладно, идите.

Он любил этого солдата и подумал, что было бы неплохо, если бы все пограничники на заставе были такими, как Семыкин.

Потом он распорядился, чтобы проверили связь, затопили сушилку и следующие наряды отправляли только в плащах. Ливень на дворе мял и ломал деревья.

Между тем, в ленинской комнате зашумели, засмеялись, и капитан поспешил туда. Видимо, Сороколист проиграл. Так и есть. Он сконфуженно складывал фигуры в доску, а Минц снисходительно улыбался. С усмешкой посматривали на Сороколиста и все солдаты. Громобой сидел с видом человека, который и не ожидал ничего другого.

— А вы хорошо играете, молодой человек. Догоняете стариков, — проговорил Минц.

— Ну что вы! — смутился Сороколист. — Вы знаете, недавно я просматривал ваши новые труды и просто в восторге от оригинальности вашей композиции, в которой вы достигаете выигрыша с помощью перевода коня с b8 на d1.

— Да, без этого мата нет, — великодушно ответил Минц.

Сороколист озадаченно посмотрел на него, немного подумал и предложил смущенно:

— Не сыграли бы вы вторую партию?

Капитан быстро взглянул на него. Минц снисходительно улыбнулся:

— Как вам угодно, молодой человек.

Снова расставили фигуры. Теперь Сороколист играл черными. Он играл после жесточайшего поражения, и на него смотрели с недоверием.

Минц сидел за доской в непринужденной позе, частенько вглядывался в лицо то одного, то другого солдата, а рядовому Семыкину даже подмигнул, как старому знакомому.

На доске оставалось все меньше и меньше фигур, и ходы становились все более странными. Капитан не понимал, например, почему Минц подставил под пешку противника своего коня, а тот не взял его. Непонятно было и то, почему Сороколист не брал незащищенного офицера Минца. И уж совсем странно, что Сороколист оставил незащищенной свою пешку рядом с королем белых. Это случилось в самом конце партии, когда фигур на доске оставалось совсем мало.

Конец партии называется эндшпилем — этот термин капитану был известен. Эндшпиль — конец. В эндшпиле один игрок выигрывает, другой — проигрывает. Бывает, правда, и ничья. Но все равно это — конец.