Дождь в пустыне - [26]

Холли хотела возразить, но вдруг ей в голову пришла отличная мысль.

По опыту она знала, что больнее всего ранят поступки, а не слова. Ей предстояло залечить раны, оставленные в сердце Линка матерью и мачехой. Холли решила собственным примером доказать Линку, что не все красивые женщины эгоистичны и жестоки.

«Я уже сделала первый шаг, — утешала она себя, задумчиво глядя в кружку. — Я помогла ему и позаботилась о его лошади».

Холли никогда не делала ничего специально для того, чтобы произвести хорошее впечатление. И случай с Линком не был исключением. Она не могла притворяться, скрывая свое истинное лицо.

Не составило труда убедить Линка в том, что она хороша собой и при этом добра. Гораздо сложнее будет примирить его с тем, что она фотомодель.

Опытные руки визажистов делали Холли необыкновенной красавицей, но жестокой она никогда не была.

Со временем Линк поймет это.

«Он прав, — подумала Холли. — Нам нужно перемирие. Нужно время, чтобы узнать друг друга получше».

Она молила Бога, чтобы ей хватило двух дней.

Холли почистила сковородку песком, завернула в газету и положила в коробку. Затем отнесла ее в джип вместе с брезентовой накидкой, укрывавшей от дождя Танцора.

Не было и десяти, а солнце уже нещадно палило. Бледно-голубое небо сверкало, от земли поднимались испарения, и вокруг горных вершин уже начали формироваться первые облака. По всему было видно, что к вечеру на изнывавшую от дневной засухи землю обрушится очередная летняя гроза, принеся с собой спасительную влагу.

Движения Холли по привычке были неторопливы. Она наслаждалась знакомыми с детства звуками пустыни. Под кустом чапараля стрекотала перепелка, воздух был наполнен шорохом веток вечнозеленого кустарника и бесконечным жужжанием пчел, кружившими над цветами, распустившимися после летних дождей.

Ливень растревожил обитателей пустыни, нарушив привычный уклад жизни. Многие из них обычно укрывались от палящих лучей солнца глубоко под землей. Потоки воды, заполнив собой все щели, дыры и норы, заставили все живое подняться на поверхность.

После сильной грозы животным ничего не оставалось, как ждать, когда вода опустится ниже уровня их обиталищ. В сезон зимних дождей земля становилась мягкой и вода быстро впитывалась, освобождая норки. Летом же на это уходило гораздо больше времени, поскольку иссохшая под палящими лучами солнца земля становилась похожа на обожженную в печи глину.

Добравшись до джипа, Холли отодвинула канистру с бензином, освободив место для коробки. Металл с шумом ударился о металл.

В последовавшей за этим тишине шипение гремучей змеи прозвучало для Холли как гром среди ясного неба.

Девушка замерла.

Перед глазами завертелись события давно минувших дней. Она, тринадцатилетняя, бежит короткой дорогой через свой приусадебный участок к загону для скота. Она не слышит злобного шипения змеи и замечает ее слишком поздно, когда та уже вонзила свои острые клыки в ее ногу чуть выше грубых ковбойских ботинок.

Джинсы отчасти защищают от укуса, но небольшое количество яда все же попадает в кровь. Ощущение такое, словно к ноге прикоснулись раскаленным железом.

Воспоминания были настолько яркими, что Холли в ужасе закричала, как тогда в детстве, не зная, что делать.

— Холли!

Она наконец пришла в себя. Линк с потемневшими от страха глазами тряс ее за плечи, снова и снова выкрикивая ее имя.

— Все в порядке, — осипшим голосом пробормотала она.

— Что случилось?

— Гремучая змея.

Линк молниеносно огляделся, но не заметил ничего устрашающего.

Холли нервно рассмеялась.

— Уже уползла, — сказала она. — Она, видно, испугалась моего крика не меньше, чем я ее шипения.

Не говоря ни слова, Линк присел на корточки и, задрав штанины джинсов, внимательно осмотрел ее ноги, выискивая на них следы возможных укусов.

— Змея не могла меня укусить, она была далеко, — заметила Холли.

— А ты дрожишь так, словно она укусила.

— Знаю, но она не укусила.

Линк поднялся. Девушка глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь.

— Прости, — сказала она.

— Я чувствую себя полной идиоткой. Вокруг родников всегда много змей. Не знаю, почему я так испугалась.

Он посмотрел на ее мертвенно-бледные губы, крошечные капельки пота, выступившие над верхней губой, осторожно прижал к себе и успокаивающе погладил по спине.

— Все хорошо, — сказал он. — Не бойся. Я всегда беру с собой противоядие на случай змеиных укусов.

Холли молча покачала головой.

— Ничего хорошего, — сказала она.

— О чем ты?

— В тринадцать лет меня укусила змея. У меня аллергия на любой яд и тем более противоядие. Отец едва успел довезти меня до больницы.

Линк побледнел, отступил назад и внимательно посмотрел на Холли.

— Когда на следующий день я снова пришла в больницу, — продолжала она, — врач сказал мне, что если меня когда-нибудь опять укусит змея, меня уже ничто не спасет.

— Тогда, ради всего святого, ответь, зачем ты явилась в Невидимые родники? — полным ужаса голосом вскричал Линк.

Холли не смогла сдержать улыбку, несмотря на то что все еще была бледна.

— Множество людей страдают от аллергии на пчелиные укусы, — сказала она, — но ведь они не сидят круглый год взаперти. Обычно я беру с собой аптечку с адреналином, но на этот раз не прихватила ее.