Доза - [23]

 - Привет, — улыбнулся Кит, подняв руки, привалившись спиной к двери.

 - Я умею стрелять, — предупредила девочка. — Папа научил меня.

 - Да, — кивнул он. — Я уже понял. Но все–таки тебе не стоило впускать меня, если ты мне не поверила. Я ведь взрослый, я хитрее тебя, сильней и опытней. А убить человека не так–то просто. Особенно для ребенка.

 - Я не ребенок, — возразила она.

 Ей тяжело было держать нелегкий револьвер в вытянутых руках. Ствол гулял вверх–вниз, она с трудом продолжала целиться Киту в грудь.

 - Где мой папа? — спросила она.

 - Он в больнице. Он попросил меня передать тебе…

 - Вы врете, — перебила она. — Что вы с ним сделали?

 - Джессика я… Слушай, можно, я присяду на корточки? Устал я сегодня.

 Она пожала плечами, не зная, разрешить или нет, пытаясь угадать, а не уловка ли это.

 Кит медленно присел, не опуская рук.

 Он действительно зверски устал. И очень хотел спать. Вот прямо здесь, сейчас, свалился бы и уснул!

 - Джесс… Прости меня, Джессика, — сказал он. — Я вижу, ты и правда достаточно взрослая девочка, поэтому я… Твой папа умер. Я нашел его сегодня…

 - Нет!

 - Я нашел его сегодня на сорок восьмой улице, в здании бывшего часового завода.

 - Нет!!!

 - Наверное, его заразили снуком, и он… В общем, он сделал себе инъекцию смертельной дозы. Он не захотел стать снукером.

 - Нет! Нет!

 - Мне жаль, Джессика.

 - Нет…

 - Одну мою знакомую зовут так же, как тебя. Я просто хотел проверить, не ее ли номер был записан в телефонной книжке у твоего папы и позвонил…

 - Это вы убили его! И потом обшаривали!

 - Нет, Джесс, — устало покачал головой он. — Нет, я нашел его сегодня. Он был мертв уже дня три, не меньше.

 Она выронила пистолет, опустилась на колени и рыдала, закрыв руками лицо.

 Он поднялся, подошел к ней, сел рядом. Обнял, прижимая к себе, неумело гладя по голове.

 - Он решил умереть, Джесс. Понимаешь, он не захотел быть снукером. Он так решил. Это было правильное решение. Папа думал о тебе, даже когда уже был болен. Он продолжал думать о тебе и принял правильное решение. Он не позволил себе погубить тебя. Я бы… Я бы поступил так же на его месте. Твой отец был хороший человек и настоящий мужчина… У тебя есть мама?

 - Нет.

 - Какие–нибудь родственники?

 - Нет!.. Он не должен был! Он не должен был! Я же люблю его! Ну и пусть бы он был снукер, но я же его люблю! Зачем он?!

 Разве возможно утешить девочку–подростка, потерявшую единственного любимого и близкого человека, оставшуюся один на один с огромным городом–призраком!

 - Джессика… Он ведь тоже любил тебя. Именно поэтому он и… Он просто понимал, что не имеет права подвергать тебя опасности. И не хотел… не хотел стать чудовищем…

 - Он не должен был.

 - У меня мама — снукер.

 - А? — девочка оторвала руки от лица, посмотрела на него заплаканными глазами.

 - Несколько лет назад ее заразили, когда меня не было. Меня не было, и ей пришлось самой идти в магазин. Когда я вернулся, она уже… Понимаешь, ты бы не справилась. И твой отец это понимал. И он знал, что не сможет отвечать за себя под действием наркотика. Это очень больно — терять родного человека. И я знаю, что не могу тебя утешить. Тебе просто придется пережить это. Справиться, перебороть, и жить дальше. И быть благодарной своему отцу за то, что он для тебя сделал. Ведь он до самой последней минуты думал только о тебе.

 - Я не хочу жить, — прошептала она.

 - Отец не одобрил бы этих слов, — покачал головой Кит.

 Он поднял револьвер, снял его с боевого взвода. Старый добрый «Barley–2020L», не особо мощный, но очень надежный.

 - Вот что, — сказал он. — Я пока подержу оружие у себя, ладно?

 Мало ли что может прийти сейчас девочке в голову…

 Она не ответила; сидела, уперевшись затылком в стену, закрыв глаза; а из–под век всё текли и текли слезы.

 Кит сунул пушку в карман, пришитый им изнутри ветровки, специально под оружие, прижал липучку. Ну что ж, неплохо. Главное — не попасться с этой штукой полиции: разрешения–то на оружие у него пока нет.

 - Джесс, — он тронул девочку за плечо, — я хочу сходить к Белчеру, взять что–нибудь поесть. Дай мне слово, что до того как я вернусь, ты не наделаешь никаких глупостей.

 - Что?

 - Иди ляг в постель и попробуй задремать.

 - Хорошо.

 Голос ее был слаб и безучастен.

 - Дай мне ключ, чтобы я не тревожил тебя звонками.

 Она сходила в комнату. Вернувшись, положила ему в руку два ключа.

 Еще раз взяв с нее слово, что она ничего не наделает в его отсутствие, Кит почти бегом отправился к Белчеру. Вернулся с банкой мясных консервов, пакетом риса, коробкой соевого молока и буханкой настоящего, хотя и не очень свежего, хлеба. С радостью нашел девочку спящей в небольшой гостиной на диване. Бедняга и без того ослабла, а тут еще такой стресс…

 Пока варился пакетированный рис, пока обжаривался потом с тушенкой, пока кипятился и настаивался чай, обнаруженный им в одном из кухонных шкафов, Кит думал о девочке. Было ясно, что оставить ее одну — это то же самое, что просто взять сейчас и вкатить ей дозу снука.

 Взвалить заботу о ней на себя Кит тоже не мог — это было бы нереально. Оставалось одно: попытаться пристроить Джессику, найти человека, который согласился бы и имел возможность содержать ее. Но где же найдешь такого в наше время, когда каждый за себя, а тем более — в районе номер восемь!