Дорогой героя - [12]
Оба улыбнулись.
Котелевский сорвал только что расцветшую яркую резеду и преподнес ее Бридько. Тот молча принял подарок.
Бридько часто приходил на шахту с цветами, и уборщица, пожилая женщина, уже привыкла к этому и всегда ставила ему на подоконник стеклянную банку с водой.
Когда Иван Иванович подходил к шахте, кто-то негромко окликнул его. Он придержал шаг, обернулся. К нему приближался Сергей Полова. Иван Иванович давно не видел его и уже забыл о неприятном инциденте.
— Полова?.. — не то удивился, не то обрадовался Бридько. — Ты где же это пропадаешь?
Парень смутился, опустил взгляд и стал ковырять и приглаживать влажную от утренней росы землю носком сапога.
— Как вам сказать, Иван Иванович, — начал он нерешительно, — ушел я тогда от вас, а теперь жалею.
«Ах, вот оно что…» — Бридько вспомнил сцену в нарядной, сердитые лица шахтеров и чей-то гневный голос: «Дезертиры!».
Полова осмелел и поднял глаза:
— Примите к себе на участок, век буду благодарить, Иван Иванович.
Бридько помолчал. Из головы не выходило слово «дезертиры». Он едва сдержал себя, чтобы не наговорить парню резкостей.
— Нет, — наконец сказал он, — один я этот вопрос решать не волен. В бригаде тебе работать, пусть бригада и решает, как с тобой поступить. Приходи на наряд, там поговорим.
Бридько ушел, а Полова долго еще стоял потупившись.
Давая наряд горным мастерам и бригадирам, беседуя с шахтерами, Иван Иванович ждал, что вот-вот войдет Полова, а может быть, и Букреев. Он заранее знал, что горняки вряд ли поверят их раскаянию и могут даже грубо выпроводить. Интересно, хватит ли у Половы мужества признаться в своей вине перед товарищами?
Но Полова так и не пришел.
Когда в нарядную вошел горный мастер Пукалец, Бридько, выслушав его рапорт, рассказал о встрече с Половой:
— Просится, чтобы принял, а вижу — кривит душой, несерьезный парень.
— Заработки на участке стали завидные, вот и просится, — сказал мастер. — А в случае чего — опять в кусты… Знаем таких!
Зазвонил телефон. Бридько взял трубку. Пукалец видел, как менялось лицо начальника участка. Постепенно оно стало жестким, неприветливым. Ясно было, что ему сообщили какую-то неприятность.
— Случилось что-нибудь, Иван Иванович? — обеспокоенно спросил мастер, когда Бридько повесил трубку.
— Забери-ка ты свой рапорт назад. Я его не принимаю, — не отвечая на вопрос, сердито проговорил Бридько.
Из шахты звонили, что мастер Пукалец забыл или не успел очистить верхний куток лавы для разворота врубовой машины. Это задержало работу ремонтной смены.
— Выходит, взвалил часть своих дел на плечи других?
— Да ведь там дел этих самая малость, Иван Иванович. Ремонтники справятся. — Пукалец смущенно вертел в руках аккумуляторную лампу, то включая ее, то выключая.
— Не порти лампу. И забери свой рапорт. Доведи работу до конца, тогда отчитаешься.
— Ну ладно, пойду доделаю… — неохотно согласился Пукалец и собрался было идти.
Бридько порывисто поднялся из-за стола:
— Что значит «ну ладно»? — Чуть сощуренные глаза его сверкнули негодованием. — Я требую доделать работу не потому, что у меня такой характер: цикл требует уважения. Я не, имею права переложить даже малую частицу работы твоей смены на плечи другой.
Когда горный мастер ушел, Бридько долго сидел за столом задумавшись. Пукалец был хороший, исполнительный мастер. Как же случилось, что он допустил оплошность? По забывчивости? Все равно это не снимает с него вины. И Бридько в который раз сделал вывод, что нельзя ослаблять контроль за людьми.
Вторично Бридько принимал рапорт горного мастера непосредственно в лаве. Он сам осмотрел, правильно ли зачищен куток для врубовки, надежно ли закреплен.
Делал он это не торопясь, подчеркивая тем самым, что его доверие к горному мастеру поколебалось, что впредь он будет осторожен к его рапортам.
Серьезный разговор
С начальником шахты Игнатом Григорьевичем Жуковым у Бридько старая дружба. Еще задолго до войны Жуков работал у него на участке врубмашинистом и довел добычу на своей врубовке до 6 тысяч тонн угля в месяц. У Жукова было большое количество последователей на всех шахтах Донбасса.
Потом они вместе учились в Московской промакадемии. Возвратившись с фронта, Жуков некоторое время руководил угольным участком, затем был назначен начальником шахты.
Они уважали друг друга, но, случалось, и крепко спорили. На этот раз разговор состоялся в служебном кабинете Жукова. Уже в первую минуту он приобрел острый характер. Поняв это, Игнат Григорьевич запер дверь и положил ключ на стол. Это должно было означать, что разговор надолго и начистоту.
Прислонившись к окну, Жуков молча, словно с любопытством, рассматривал Бридько. Тот нетерпеливо ходил по комнате. Нервничал.
— Вместо того чтобы добиться на шахте сплошной цикличности, грамотно, по-инженерному добывать уголь, мы устраиваем дни повышенной добычи и, как варвары, топчем горное искусство, — начал Бридько. Тон, которым говорил он, раздражал начальника шахты.
— Я с удовольствием уступлю тебе свое место, Иван, тогда и руководи по-своему, — бросил он.
Жукову хорошо было известно, что Бридько несколько раз предлагали стать начальником одной из шахт, но он всякий раз отказывался, ссылаясь на то, что такая должность ему не по плечу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
Детские и юношеские годы Людвига Карловича Мартенса прошли в России. В 1899 г., высланный царскими властями за границу как «неблагонадежный в политическом отношении иностранец», он уезжает в Германию, затем в Англию и в Америку. Неоднократно подвергавшийся репрессиям со стороны русской, немецкой, английской и американской полиции, он с гордостью говорил о себе, что всюду оставался революционером, но «где бы я ни был, моя жизнь была в русском революционном движении и только в нем». О жизни и деятельности старого большевика Л.