Джордж слегка подался назад в надежде, что я попытаюсь дотянуться до оружия и окажусь на какое-то время беззащитным. Я подтянул к себе ноги и встал одновременно с ним. Мы двигались навстречу друг другу: медленно, осторожно, кругами, как это делают звери в джунглях, выжидая подходящий для нападения момент.
Он сделал выпад левой рукой. Я отступил на шаг назад правой ногой, чувствуя как ко мне потихоньку возвращается уверенность в собственной силе, поколебленная тем жутким ударом. Внезапно коленку пронзила острая боль – это была та самая коленка, которой я ударил Шутника в челюсть, – и я почувствовал, что ей не выдержать моего веса. Мои растянутые сухожилия и связки не слушались меня, я стал заваливаться вперед, но в последний момент ухитрился приземлиться на колено и выпрямиться. Боль была нестерпимой, но я забыл про нее, увидев как Джордж размахнулся и прицелился мне в лицо. Я выбросил вверх левую руку и сумел поймать его запястье. Он упал прямо на меня, я еще сильней стиснул его запястье. Мы покатились по земле, в какой-то момент ему удалось схватить меня свободной рукой за правое запястье. Он его тут же выпустил, и я сумел привстать на одно колено. Я затряс головой, дабы прочистить мозги, но тут же у меня померк перед глазами свет, и я рухнул на спину, сраженный внезапным ударом.
В двух футах от себя я видел его искаженную бешенством физиономию. Он сделал движение левой рукой, в ней тускло блеснул металл автоматического кольта. Вот, оказывается, чем он меня ударил – когда мы катались по земле, он нащупал свой кольт и, схватив его, использовал как дубинку.
Дуло смотрело на меня, готовое в любой момент выплюнуть смерть. Да, всего через секунду кто-то из нас двоих окажется на том свете. Упершись левой рукой в землю, я выбросил вперед правую, нацелив окостеневшие пальцы в мягкое, ни чем не защищенное место под его грудной клеткой. Дуло смотрело мне прямо в глаза, он уже нажимал на курок, когда мои пальцы вошли в его податливую плоть. Я тут же их отдернул, рывком откатившись в сторону, но все равно у меня было ощущение, будто моя рука по локоть вошла в его живот.
Он так и не успел спустить курок. Он медленно опрокидывался навзничь, и я видел, как его лопнувшее сердце сжалось в последний раз. Я знал, что Джорджу остается жить считанные секунды.
Так оно и вышло.
Он умер, лежа на спине с подвернутой под себя ногой. Сжимавшие оружие пальцы разжались. Я подхватил кольт и присел, чтобы перевести дух и унять дрожь, периодически сотрясавшую все мое тело. Над нами с криками кружили чайки. Некоторые из них садились на землю и передвигались по ней смехотворно неуклюжими шажками.
Я обвел взглядом окружавший меня пейзаж, потом сосредоточил его на лежавшем рядом теле. Довольно странное место для чей бы то ни было могилы. И лишь по чистой случайности этот остров станет могилой Джорджа, а не моей собственной. Когда я отсюда уйду, на его труп усядутся чайки, похожие на грязно-белых стервятников, и жизнь снова войдет в привычную колею. Вероятно чайки поначалу будут проявлять интерес к человеку, который неподвижно лежит на земле, но скоро перестанут обращать на него внимание и будут, как обычно, кружиться с криками в воздухе, а может даже топтать его застывающее тело и восковое лицо. Со временем он превратится в такой же ил.
Черт с ним. Он это заслужил.
Я встал, направился к тому месту, где лежала черная коробка и, взяв ее, вернулся к Джорджу. – Обшарив его карманы, нашел серебряный ключик, который подходил к замку в коробке, положил его себе в карман и направился к своей лодке, не забыв прихватить Джорджев кольт. Коленка вроде бы вела себя нормально, если я не перетруждал ее излишними движениями. Но у меня страшно болел бок, а тело, казалось, превратилось в один сплошной синяк.
Увидев лодку Джорджа, я взял правее, влез в свою лодку и начал отталкиваться от берега. И только сейчас окинул взглядом окрестности.
Сражаясь с Джорджем, я забыл обо всем на свете, тем более о них. Но они были рядом. Они спешили ко мне, уверенно рассекая океанскую гладь. Вооруженные силы Торелли.
Они увидели меня, а я их. Они сидели в двух лодках, по трое в каждой, то есть всего шесть против одного меня. Черт побери, у меня было шесть патронов, может даже семь, так что мне предстоит сущая безделица: одолеть шестерку профессиональных убийц а потом их перестрелять. Даже еще может остаться пуля для мага и волшебника, ибо нужно быть настоящим магом и волшебником, чтобы одолеть эту шестерку.
Разумеется, узрев этих бандюг, я не стал стоять на месте и дожидаться нападения. Я точно псих ринулся в глубину острова, вздымая на пути тучи чаек. В одной руке я сжимал черную коробку, в другой автоматический кольт 45-го калибра. Я понимал, что мне нужно как можно скорей отделаться от этой коробки. Мои шансы уйти отсюда живым равнялись нулю, но несмотря на это, черная коробка казалась мне важнее собственной жизни. Мне оставалось только надеяться на то, что они ее не заметили – ведь с такого расстояния я сам был всего лишь неясным пятном. Если они ее не заметили, я мог куда-нибудь ее задевать и поклясться, что не видел никакой коробки в глаза. Потом за ней явится мой призрак.
