Дороги вглубь - [25]

К машине протиснулся Петр Антонович. Он спокойно и внимательно стал наблюдать за работой механизма.

— Все правильно… Резцы с отрицательным углом атаки… Молодцы! удовлетворенно сказал Трубнин. — Откуда ее запустили? — обратился он к Бате.

— Из-за холма, лежащего недалеко отсюда… — ответил тот. — Она прошла под землей и вышла здесь.

Председатель комиссии приблизился к Бате.

— Спасибо, что показали модель, — сказал он. — Я нисколько не сомневаюсь, что подобным машинам предстоит огромное будущее.

— Ну, товарищи! — воскликнул директор. — Теперь мы построим такую машину для геологической разведки, что только держись! Ай молодцы! А где же Крымов?

— Крымова! — закричала Семенова. — Автора и строителей машины сюда!

— Автора! Строителей! — раздались голоса.

Но Крымова не оказалось. Он ушел, чтобы поделиться радостью удачного опыта со своими друзьями, из которых большинство не имело пропуска на испытательную площадку. На месте был только Катушкин.

— Разве это не романтика? Разве это, товарищи, не поэзия! — начал конструктор взволнованным голосом. — Высокое романтическое горение призвало нас к постройке этой модели! — он выбросил руку по направлению подземного механизма. Но, уловив не слишком одобрительный взгляд стоявшей рядом Семеновой, Катушкин осекся.

Между тем с шахтным буром происходило что-то неладное. Все тоньше и тоньше становилась струя породы, сыпавшаяся из горловины транспортера. Машина начала гудеть, словно ей было тяжело и она устала от работы. Никто не заметил, как из круга вышел инженер Трубнин, подошел к распределительному пульту и стал у штурвала.

Все жиже и жиже струйка земли.

Наконец на это обратил внимание директор. Он и Батя торопливо направились к шахтному буру. За ними последовали остальные.

— Петр Антонович, плохо работает транспортер! Вы видите?

— Да, вижу… — тихо произнес инженер и нажал на рычаг.

Немедленно прекратился шум. Машина остановилась. Вокруг воцарилась тишина. Только высоко в небе продолжали громко щебетать полевые птицы…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава первая

Крымов лег на диван и предался размышлениям.

Успешный опыт с маленькой моделью открывал широкую дорогу к осуществлению большой, настоящей машины, «подземной лодки», бороздящей глубины земли. Теперь ничто не остановит и ничто не изменит хода событий.

Олег Николаевич уже представлял себя сидящим за штурвалом большой «подземной лодки». На телевизионном экране звукового локатора проходит сказочная картина подземного мира. «Кстати, о локаторе… — подумал Крымов. — Что-то задерживает окончание работы над ним в лаборатории Цесарского. Нельзя же отправляться путешествовать под землю, не имея в машине радиолокатора! Надо поинтересоваться, как идут дела у Модеста Никандровича…»

В это время раздался осторожный стук в дверь. Олег Николаевич вскочил и направился к двери. На пороге показалась Зоя Владимировна.

— Простите меня за поздний визит, — начала она. — Мне нужно поговорить с вами по одному важному делу…

Усаживая свою гостью в кресло, Крымов заметил, что Семенова чем-то взволнована.

— Прежде всего… я хочу вас поздравить, — Зоя Владимировна протянула инженеру руку. — Я радовалась и гордилась вами и людьми, которые помогли осуществить вашу идею.

— Людьми, которые потратили столько сил, чтобы помочь осуществлению проекта, действительно можно гордиться. Что же касается меня, то, по-видимому, еще рано, — отозвался Крымов.

— Но вот о чем я пришла вас просить… — продолжала Семенова.

— Постараюсь исполнить вашу просьбу.

— Помните наш разговор в парке перед самым вашим выступлением в клубе?..

Семенова сделала паузу и сказала, глядя прямо в лицо своему собеседнику:

— В настоящий момент Петру Антоновичу Трубнину очень тяжело… Он не слишком общительный человек, потому ему тяжело вдвойне… Испытание шахтного бура пришлось прекратить, вы знаете. Возможно, что это мелкая неисправность, которая завтра утром будет устранена, а может быть, это дефект всей конструкции, требующий коренной переделки. И представьте себе человека, замкнутого от природы, у которого мало друзей… Он сейчас сидит дома один, переживая свою неудачу. От решения комиссии зависит его престиж, его имя безупречного и опытного специалиста.

— Что же мне нужно сделать? — растерянно проговорил Крымов, начинающий догадываться, к чему клонится разговор.

— Навестить его…

— Но будет ли он рад меня видеть? Вы говорили с ним об этом?

— Нет, не говорила. Но я твердо уверена, что вам нужно пойти к нему… Именно вам. И знаете почему?

Крымов медлил с ответом.

— Неудача Трубнина совпала с удачным испытанием вашей модели, — пояснила Семенова. — Вы должны навестить его, показав этим, что ни в малейшей мере не потеряли веры в него. Понимаете?

Олег Николаевич поднялся со своего места.

— Вы правы… — тихо сказал он. — Но захочет ли Петр Антонович видеть меня в настоящее время?

— Думаю, да. Он ведь очень уважает вас.

— Меня?

— Да, вас.

Крымов с удивлением посмотрел на Семенову. Он вспомнил, как встретил его Трубнин, как холодно всегда разговаривал с ним. Правда, Петр Антонович был сух решительно со всеми.

— Он уважает вас за те качества, которые отсутствуют у него самого, — за романтическое отношение к техническому творчеству…