Дороги Рагнара Ворона - [20]

— Сейчас я выну твой кляп, но, если ты крикнешь, я выколю тебе оба глаза, — сказал он.

Мальчишка не удостоил его даже взглядом.

— Ты меня слышал, — спокойно сказал Грольф и, опустившись на корточки, вынул кляп изо рта Гуннара. Тот сразу же вцепился в ладонь викинга зубами, мотая головой, как собака, когда она ломает хребет крысы. Грольф не издал ни звука, а просто дернул руку к себе. Потекла кровь. Грольф даже не поморщился.

— Ты знаешь, кто твой отец? — мягко, рассчитано оскорбительно спросил викинг, способный заставить говорить кого угодно.

— Мой отец — Торир! И он заставит тебя сожрать твои же кишки, проклятая выдра! — гордо сказал Гуннар.

— Торир? Тот самый Торир, седоватый толстяк?

— Мой отец поседел в походах! А не отсиживаясь на берегу! — прорычал Гуннар.

— Хорошо. Пусть так. Но мне, нам, нужно узнать, куда и когда ушел Рагнар Ворон. И я заставлю тебя сказать.

— Попробуй, — гордо сказал мальчишка.

Скала усмехнулся и сжал пальцы Гуннара в своем железном кулаке. Захрустели кости. Гуннар скривился от боли, но молчал.

— Парень, — ласково сказал Грольф, — ты, конечно, смел. Но поверь мне, я разговорю тебя. У нас есть время, есть дрова для костра, есть все, что понадобится. Но я сделаю иначе. — И Грольф стянул с Гуннара штаны.

— Я отрежу тебе твой срам, прижгу рану, чтобы ты не умер, и отпущу, попробую поймать кого-то поразговорчивее. Что скажет твой отец, когда ты, викинг и сын викинга, станешь среднеполым? Новых детей у него не будет. А Рагнара мы найдем. И тогда никто не поверит, что не ты продал его.

Гуннар молчал, но в глазах его плеснулся ужас.

— Есть второй путь, — продолжил Грольф, — ты поклянешься именем отца, матери и Одином, что скажешь мне правду, скажешь ее, и я убью тебя. Мечом. Ты умрешь с мечом в руках. Ты попадешь в Валгаллу. Рагнар попадет туда же. А Ториру будет утешение в старости.

Гуннар задумался. Он готов был бы терпеть боль, но не позор, тем более, такой страшный, как тот, что описал Грольф.

— Клянусь именами отца и матери, а также Одином, что скажу правду.

— Мужской выбор! — сказал Грольф одобрительно.

— Рагнар Ворон ушел из Норддалса вчера днем, держа путь в горы. Вон туда — мальчишка махнул головой. — А теперь развяжите руки!

— С чего бы? — спросил Грольф, остальные ублюдки заулыбались, предвкушая потеху. — Разве я чем-то клялся? Нет, мальчик, ты умрешь, как бонд, как житель низкой земли, став забавой викинга. Я вовсе не хочу пустить сына Торира в Валгаллу! — И Грольф поднял его над головой и бросил в водопад. Без единого звука Гуннар исчез в брызгах потока, падавшего со скал. Грольф посмотрел в водопад и рассмеялся. Остальные подхватили его смех.

— Привет Ториру, — сказал Грач и пятеро снова рассмеялись.

— Однако, рассиживаться нечего, — сказал Грольф. И слуги Хрольфа пошли за своими лошадьми. Скоро они уже скакали к горам, в направлении, указанном Гуннаром, сыном Торира.

Рагнар же, перейдя ущелье и взобравшись на гору, остановился. Приближалась ночь, и пора было подумать о ночлеге. Ворону не раз приходилось ночевать в горах, но теперь за ним шла погоня, а может статься, и не одна. Поэтому к устройству ночлега надо было подойти как можно серьезнее. В конце концов, Ворон был вынужден снова спуститься назад по лесистой горе, к примеченной ранее пещерке. Он прошел до ее конца и развел маленький костерок, незаметный из долины. Привалился к стене, развязал мешок, и вдруг какое-то маленькое животное прыгнуло на камень, на который он пристроил свое оружие. Зверек, не похожий ни на одного из знакомых Рагнару зверей, светло-бежевого цвета и с длинными мохнатыми ушками, не боясь человека, сел на задние лапки и произнес скрипучим голосом несколько слов. Рагнар прислушался. Зверек говорил не по-норвежски, но Рагнар знал этот язык. Это был язык словен, в чьих землях Ворон бывал много раз, то находником, то купцом, провел там немало времени и даже имел друзей. Он заговорил по-словенски, почему-то совсем не удивившись тому, что зверек говорит по-человечьи.

— Ты кто?

— Я Дворовый! — важно ответил зверек скрипучим голосом.

— Что это значит?

— Хозяйство людское блюду, дом стерегу, пожар упреждаю, скотину обихаживаю! — Гордо сказало маленькое существо. Рагнар призадумался, уж не спит ли он? И он снова, как в доме Старого Бю, ущипнул себя за руку. Боль подтвердила, что он не спит.

— А у нас ты как оказался? Здесь нет словенских печищ.

— Это не я оказался! Это ваши люди наше печище зорили и хлебный ларь к лодье понесли, а я за тот ларь уцепился! — сердито сказал Дворовый.

— Такой жадный? — усмехнулся Рагнар.

— Он не свое нес, а я за свое стоял! — совсем рассердился дворовый.

— Дело. А что тебе от меня надобно, Дворовый?

— Возьми меня с собой! — умоляюще сказал Дворовый. — Я не леший, не оборотень, чтобы по горам без дела баглайничать! Я тут пропаду! Мне у людей жить надо, возьми! А я стану за твоим домом смотреть! Я все в порядок приведу, что и не в порядке было.

— Да я даже не знаю, будет ли у меня еще дом. Меня убить могут, охотятся за мной. Сильные люди охотятся, — сказал Ворон. Дворового ему было жалко, но пообещать ему того, о чем так мечтал бедняга, он не мог.