Дороги - [41]

Они опрыскивали искореженные мертвые деревья. Самые большие сначала валили. Прорубались через мертвые джунгли. Приходилось работать и по колено в гнилой воде, и под беспощадно палящим солнцем. Работа была нелегкой, но никто не жаловался. Работали весь день и даже прихватывали часть долгой тропической ночи, которую на время прогонял один из орбитальных отражателей.

Сначала ребята из "Птиц" расчистили площадку примерно два на два километра, а потом начали расчищать просеки по направлению к двум другим командам - группе "Пещерные змеи Ракитьла" и тридцать второму отряду "Солнечного клинка". Конечно, при этом непрерывно увеличивая очищенную площадь по всему периметру.

Все было вроде бы хорошо. Ребята дружные, никто не ноет, даже девчонки работают наравне со всеми. И работа идет хорошо. Нормальная походная жизнь. Сон - в палатках, еда - на костре. Всем все поровну. Если уж что-то запрещено, то запрещено всем, а если что разрешено, то тоже всем, без исключений. Нормальная жизнь хорошей группы.

Но не всегда все бывает гладко и без происшествий. Так произошло и на этот раз. Рель был послан на разведку, даже не послан, а сам вызвался. Разведка эта заключалась в том, чтобы наметить и на карте, и на месте будущую просеку, пройти до встречной просеки "Пещерных змей". Не так уж и далеко - чуть больше восьми километров. Но, хоть и мертвые, но это все-таки джунгли, и в одиночку по ним лучше не ходить. И вместе с Релем отправились еще двое ребят из его десятки - один немного постарше Реля, другой же совсем еще новобранец, первое лето в группе.

До "Пещерных змей" они добрались без приключений, просеку наметили и на карте, и специальными метками. Обо всем, что было нужно, договорились. Рассчитывая на такую же легкую обратную дорогу, задержались дольше, чем следовало бы задерживаться. И вышли обратно, практически не имея запаса времени до темноты (в тот день орбитальный отражатель не должен был продлевать день на Синоле). Но на обратном пути с дороги они сбились - это несмотря на все те метки, которыми они намечали будущую просеку. Сбились, ну и что тут такого, но неприятности этим только еще начинались. Они забрели в такие места, где мертвые деревья были так густо увиты лианами и вьюнками, что продвигаться вперед можно было, только прорубая себе дорогу. А время между тем быстро продвигалось к ночи.

Может быть, всё еще и обернулось бы для Реля хорошо, но в уже наступавших сумерках, его спутник как назло оступился и неудачно упал. Нога застряла между камней и сломалась. Открытый перелом - страшная штука. Рель и младший оказали ему первую помощь, но большего-то они ничего и не могли сделать. А пострадавшего с таким переломом нужно как можно быстрее в больницу, на операцию. Они же застряли в мертвых джунглях, и уже начиналась ночь. А еще, как назло, рацию они с собой не взяли, хотя по правилам должны были взять, чересчур понадеялись на себя, и вот получили такое.

Тащить раненого через джунгли ночью было тоже невозможно. Значит, оставалось только одно - кто-то один остается с раненым, а другой отправляется за помощью. Рель оставил с раненым младшего. Они вместе развели костер. Потом Рель отправился за помощью, даже не предполагая, что может не дойти. Но судьба и на этот раз обернулась против него. Он уже не видел костра у себя за спиной, когда погода начала быстро портиться. Сначала появился ветер, он скрипел деревьями, завывал в их голых ветвях. Потом последовали отблески приближающейся грозы. Но может быть ничего не произошло бы, если бы Рель не наткнулся на прекрасно сохранившиеся мумифицированные останки одного из синрарнирских монстров, и эти останки упали на него с дерева. Рель, по его словам, страшно перепугался, потерял свой фонарик и побежал. Ему казалось, что монстр живой, и что он гонится за ним. В это же самое время полил тропический ливень. И Рель совсем потерял голову от страха. Бежал долго, потом забрался на огромное дерево и укрылся в его дупле. Ему казалось, что монстр раскачивает дерево, стремится, во что бы то ни стало достать человека - свою добычу. Потом Рель, даже не поняв от чего, уснул.

Рассказав до этого места, Рель замолчал, а Сережка сказал:

– В такой ситуации наверно любой перепугался бы. Уж я-то наверняка и со всеми гарантиями. Я даже когда ни "Игле" один оставался, то нигде не выключал света, да и то вздрагивал при каждом непонятном шорохе, а Рэй надо мной смеялся. Вик, скажи, разве перепугаться в таком случае, как у Реля, это такая уж страшная трусость?

– Всё зависит от обстоятельств… И, к тому же, Рель еще не до конца всё рассказал.

– Не всё, - вздохнул Рель, - даже тебе, Сереж, не все рассказал. Потому что я и есть трус.

Рель продолжил свой рассказ о том, что же было дальше. Он проснулся уже утром, когда стало светло. И с ужасом осознал всё то, что с ним произошло. При свете дня стали нелепыми все ночные страхи. Он устыдился и своей трусости, и того, что проспал до утра.

Но, все равно, нужно было спешить в лагерь, чтобы сообщить о происшедшем несчастье и вызвать помощь. Но Рель решил скрыть свой ночной позор и рассказал командиру "Белых птиц", что будто бы заблудился ночью, потерял фонарь, блудил всю ночь по лесу и только сейчас нашел дорогу в лагерь. Командир внимательно его выслушал и приказал в таком случае отдыхать. Рель порывался показать, где он оставил своих товарищей, но командир сказал, что достаточно и того, что он рассказал.