— В Лондоне, я думаю.
— Должно быть, жутко дорогая, — сказала Ханна, ставя чайник на поднос. — Такую я видела в журнале «Вог».
Неужели? Глаза Дэниела вновь обратились к Фрее, но та уже исчезла за углом. Это было напоминанием ему. Фрея Энтони — дорогая женщина. Слишком богатая для него, даже если бы у него нашлось время поухаживать за ней. Его взгляд растерянно устремился вслед шикарному автомобилю, исчезнувшему вдали. Она казалась человеком, немного заблудившимся в пути, но и в то же время уверенным в себе.
Он потряс головой. Ему надо работать, а не обсуждать шикарную блондинку, которая вскоре покинет Феллингэм.
— Спасибо, Ханна. Передай спасибо Аннабелле. — Он вышел и поднял воротник. Начинался дождь.
Он любит ее. Просто любит, как это ни неожиданно и ни парадоксально. Он чувствует себя рядом с ней личностью. Не бедным мужем Анны. Не беспомощным отцом Миа.
И ему нравилось, что Фрея совсем не склонна считать, что может заполнить пустоту, оставленную в его жизни смертью Анны.
Почему-то женщины частенько испытывают подобное чувство в отношении вдовцов. А Дэниел не был к этому готов. До сих пор, по прошествии трех лет. Первая боль прошла, но он так и не смог пустить другую женщину в свою жизнь. Миа сейчас для него была самым главным человеком.
В кармане зазвонил мобильный телефон, и он взглянул на номер. Звонили из школы. Дэниела охватило знакомое чувство тревоги.
— Рамси слушает.
Голос на другом конце трубки звучал сдержанно. Он узнал голос Кэрол, секретаря.
— Здравствуйте, с вами говорит секретарь школы. Директор просил меня связаться с вами и сообщить, что в школе произошел инцидент с участием вашей дочки и еще одной девочки. С ними все в порядке, никто не пострадал, но директор просит вас зайти и поговорить.
Дэниелу потребовалось собрать все свои силы, чтобы не выругаться громко, длинно, яростно. Это,
вообще-то, не было неожиданно, учитывая настроение, с которым сегодня проснулась Миа. Она была готова к приключением. Снова.
— Приехать прямо сейчас?
— Желательно.
Дэниел взглянул на часы.
— У меня встреча через пятнадцать минут, через полчаса она закончится, и я поеду прямо к вам.
— Хорошо.
Он положил телефон в карман. Хорошо еще, что дочка не пострадала физически. А что произошло, он узнает, сидя в кабинете директора.
Ситуация с Миа все более осложнялась.
Фрея положила последнюю фарфоровую чашку в коробку.
— Ты точно уверена, что хочешь это продать?
Маргарет взглянула на нее со своего кресла, где уютно сидела, окруженная старыми поваренными книгами.
— Мне никогда особенно не нравился этот сервиз, к тому же одной коробкой в доме будет меньше.
— Ну хорошо, если ты уверена, то я его отвезу.
— Пожалуйста, будь поласковее с Дэниелом, если увидишь его.
Фрея оставила это замечание без комментария, но когда относила коробки в машину, подумала о том, что бабушка ее действительно любит Дэниела. И скучает оттого, что он уже целую неделю не навещает ее.
Из-за нее, Фреи? Или, может, из-за дочери?
Фрея въехала во двор и поставила машину поближе к центральному входу — на случай, если ей самой придется тащить коробки с посудой.
Возле стены сидела дочь Дэниела, съежившись от холода, и на лице ее было отсутствующее выражение.
Сегодня вторник. Определенно Миа прогуливает школу и все же сидит возле стены, где ее может увидеть отец?
Фрея взяла сумку и открыла дверцу машины. Холодный январский ветер гулял по двору, и она застегнула свою куртку на верхнюю пуговицу, осознавая, что Миа наблюдает за ней.
После минутного колебания Фрея подошла к девочке.
— Привет!
Та дернула плечом в знак приветствия.
— Ты не замерзла?
— Нет.
А затем она задрожала, и Фрее захотелось улыбнуться.
— Ты знаешь, в прошлый раз, когда я была здесь, то подумала, что внутри так же холодно, как и снаружи.
Искра интереса мелькнула в глазах Миа.
— Отец сказал, что вы именно эти слова и произнесли. — А затем прибавила: — А сейчас он включил в офисе отопление.
Вот как? Фрея заправила непослушную прядь волос за ухо.
— А смог ли он открыть окно?
Миа почти улыбнулась. Почти.
— С помощью перочинного ножика.
— И как, получилось?
— Да, но ножик теперь сломан.
Фрея рассмеялась.
Миа теребила край своей куртки.
— Вы не спрашиваете меня, почему я не в школе.
— А почему я должна спрашивать? Это не мое дело.
Миа подняла глаза. Лицо ее выражало и удивление, и вызов.
— Все спрашивают.
— Ну конечно...
— Меня выгнали с уроков! За то, что я ударила одну девочку и обругала учительницу, — добавила она, не дождавшись от Фреи ожидаемого вопроса.
— Надо же... — Фрея подметила проблеск смущения в глазах девочки. Она не имела большого опыта общения с подростками, но понимала эту девочку. Какой бы дерзкой Миа ни казалась, она была прежде всего ребенком.
— Отец страшно злится.
Фрея могла себе представить.
— Это для него удар, — согласилась она.
В глазах Миа заиграли смешинки. Это было так похоже на Дэниела, что Фрея на момент пришла в смятение.
— Он тоже так сказал. — Смешинки в глазах девочки исчезли, и ее пальцы снова стали теребить края куртки. — Он говорит, что я разрушаю свою жизнь.
— А что ты сама думаешь?
Миа пожала плечами. Фрея ждала. Она ощущала страх девочки и услышала в ее голосе потребность в поддержке.
