Дорогая миссис Бёрд… - [54]

– Черт, да мы у них как на ладони, – выругался он себе под нос.

Нам следовало пошевеливаться. К подобному быстро привыкаешь, но нам пришлось нелегко. Туфельки – не лучшая обувь для подобных прогулок, и я все бы отдала за пару своих старых башмаков, но, подняв подол платья одной рукой, а второй держась за Роя, я пыталась идти с ним вровень, пока он шагал по тротуару.

Фрицы разошлись не на шутку. Наши стрелки вели огонь без передышки, но бомбы все равно рвались одна за другой. Мы знали, что скоро здесь настанет сущий ад.

Сперва Рой шутил, когда мы проходили мимо магазинов:

– Корзиночку для пикника? – мы миновали «Фортнам и Мэйсон».

– Лучше две! – кричала я в ответ, как будто мы просто гуляли, но прогулка осложнялась непрерывным огнем над нашими головами. Когда мы дошли до станции Пиккадилли, шутки как-то улетучились сами собой, и я почти что бежала за Роем на своих каблуках.

– Хочешь новую биту для крокета? – мы были близко и уже миновали лавку Лиллиуайт, где на витрине была форма всех сортов.

Рой замер. Раздался пронзительный свист прямо у нас над головой, и шутки бы нас не спасли. Я испугалась по-настоящему.

Рой потянул меня под козырек магазина, к дверям. Снаряд должен был упасть совсем рядом.

Мы прижались к запертым дверям, крепко обнимая друг друга, готовясь к взрыву. Я уткнулась в форму Роя, прямо в блестящие, отполированные пуговицы. Так мало оставалось до заветной Ковентри-стрит, до «Кафе де Пари»!

Упавший снаряд словно искал нас, и, даже зажмурившись, я увидела яркую вспышку. Рой самоотверженно закрыл меня своим телом, прижав к двери, и я обняла его еще крепче, стремясь защитить от взрывной волны.

Если уж фрицы собрались сегодня нас уничтожить, то пусть погибнем мы оба, а не кто-то один.

Упали бомбы, и взрывы грозили разорвать наши барабанные перепонки, а мой желудок выворачивало наизнанку, пока все вокруг нас потрясло до самого основания.

Но мы уцелели.

В нас не попали.

Я подняла взгляд – Рой обернулся и смотрел куда-то вдаль, и выражение лица у него было, как в минуты, когда он выезжал на самые страшные вызовы – в больницы или школы.

Но в этот раз все было куда хуже.

Я знала, куда он смотрит. Бомбили Ковентри-стрит.

И мы стремглав помчались в самое пекло.

Глава 18 Кто-то включил фонарик

Повсюду в ночи был огонь – в небе и на земле, и теперь мы видели дорогу так же хорошо, как днем, и бежали все быстрее. Рой почти что тащил меня, и я пыталась не отставать, так как неплохо бегала со школы, и мне даже не мешали дурацкие туфли и подобранное платье. Чем ближе мы были к «Кафе де Пари», тем медленнее продвигались – уже собралась толпа, но, быть может, это были те, что ждали своей очереди на вход, когда упали бомбы. Танцы, наверное, еще не успели начаться – было слишком рано. Я старалась не думать об этом. Какая теперь разница? Мы полезли вперед.

Может быть, мы ошиблись? Снаружи ничего не было видно. Повсюду было стекло – во всех соседних домах повылетали стекла, но не было ни взрыва, ни огня. Может, Рой что-то напутал? Конечно, снаряд разорвался где-то здесь, на Ковентри, и погибли люди, но Банти с Биллом наверняка были целы и невредимы!

Лишь бы все было так.

Я увидела то, что осталось от входа. Двойные двери выбило, и кто-то пытался убрать остатки черной завеси. Раненые, обезумевшие люди в лохмотьях выбирались оттуда, держась друг за друга, их подхватывали те, кто ждал снаружи.

– Пропустите пожарного! – кричал Рой. – С дороги!

Он оттеснил какого-то толстяка, пробивавшегося в первые ряды, и вынужден был отпустить мою руку, но сразу обернулся, ища меня в толпе.

– Иди вперед, я тебя догоню! – крикнула я. Он кивнул и исчез внутри.

Я пыталась пройти за ним, кричала что-то в жирную спину впереди, но безрезультатно. Те, кто пытался войти, сталкивались с теми, кто выходил, началась сумятица. Кто-то кричал: «Дайте же им пройти!» А где-то над нами все так же ревели моторы и слышались очереди.

Перестав толкаться, я встала на цыпочки. Стройный мужчина в сером почти что волоком вытащил молодую женщину, тоже всю в сером, наружу. Но присмотревшись, я поняла, что это толстый слой пыли покрывал всю их одежду, лица и волосы, словно их изваляли в грязной муке.

Кто-то посветил фонарем, и женщина закричала, отняв руку от лица. На ее лбу была ужасная, кровоточащая рана, волосы спутаны, полные пыли, осколков стекла и мусора, и красный цвет крови резко выделялся на фоне ее монохромного тела. Я вдруг вспомнила сцену с Джуди Гарленд, покидающую Канзас, когда фильм из черно-белого вдруг становился цветным, только в кино все было совсем иначе. Совсем не так страшно.

Там, внутри, были мои друзья. Что, если Банти тоже ранена?

– ПУСТИТЕ! – кричала я изо всех сил, бессильно стуча кулачками по широким спинам, закрывающим путь. Рой, сильный, высокий, в своей униформе пожарного, пробился туда, так как это был его долг и он обязан был помочь. А я не могла! Я была в бешенстве от горя. Билл был другом Роя, а Банти – моей подругой, и я должна была помочь ей во что бы то ни стало.

Я должна пробиться сквозь них. Меня должны пропустить!

Я толкалась, кричала так громко, как только могла. Ничего не получалось. Я старалась изо всех сил.