Дорогая миссис Бёрд… - [5]

– Господи. – Он встревоженно посмотрел на меня. – Что, уже?

Я энергично улыбалась, надеясь, что улыбка выходит интеллигентной. По меньшей мере, он, кажется, знал, что я должна была явиться.

– Мне назначено в два, – я попыталась помочь ему вспомнить.

– Что ж, боюсь, ее сейчас нет. Ее никогда нет на месте, что хорошо. И на том спасибо. Сочувствую тем, в чью пользу она занимается благотворительностью, бедным или кому там еще, но говорю, как есть.

Он замолчал. Мое сердце ушло в пятки. Я как безумная читала все газеты со дня, когда увидела то объявление, и мною владело лишь одно – Повестка Дня.

– Вот как, – ответила я, пытаясь оставаться невозмутимой.

– Значит, вы на собеседование, мисс…

– Лейк. Да. Что, если я подожду? – Я оглядела коридор в поисках места, где можно было присесть, но он был пуст.

– Не беспокойтесь об этом, – беззлобно ответил он. – Боюсь, собеседование придется провести мне.

Боже мой.

– Но у меня все руки в этих проклятых чернилах!

Я решила не говорить ему, что и лицо тоже, чтобы не провоцировать на новые ругательства, но, порывшись в сумочке, извлекла оттуда платок. Это был рождественский подарок от моей сестры Фейт с вышитым цветком и моими инициалами. Для мужчины не очень подходит, но в исключительных случаях сгодится.

– Благодарю. Вы предотвратили катастрофу. – Он принялся уничтожать плод труда Фейт. – Так-то лучше. Что ж, пройдемте.

Я проследовала за ним, взглянув на табличку на двери:

Мистер Коллинз, редактор журнала

– Осторожнее, они тут повсюду, – предупредил меня человек, от которого зависела моя карьера, и я вошла в кабинет. Подобного беспорядка мне видеть еще не доводилось.

Мистер Коллинз втиснулся на свое место за столом, заваленным книгами и газетами, здесь же стояла переполненная пепельница и перевернутая чернильница. Драматизм обстановке придавала единственная лампа-англепуаз на кронштейне, выглядевшая так, как будто ее привезли с закрытого завода медицинского оборудования.

На полу у его стола я заметила бледно-голубую промокашку и, наклонившись, подала ее ему так, словно это были мои рекомендации.

– Да, да, это то, что нужно. – Он слегка промокнул чернила, и вид у него был удрученный.

Через несколько мгновений, пока я осматривалась, размышляя, всем ли журналистам свойственно использовать полупустую бутыль с бренди как подпорку для книг, он тяжко вздохнул, махнув рукой на весь бардак, и посмотрел на меня.

– Итак, – начал он. – Покончим с этим. Что ж, мисс Эммелина Лейк, прибывшая аккурат к двум часам на собеседование к миссис Бёрд, владелица маленького, но столь полезного платочка…

Невзирая на всю нескладность, редактор ничего не упустил.

– Скажите мне, – продолжал он. – Что, во имя всего святого, могло сподвигнуть вас устроиться на работу сюда?

Я не думала, что собеседование начнется подобным образом.

Я вспомнила, как мы с Банти репетировали дома.

– Я усердно работаю, печатаю шестьдесят пять слов в минуту, а стенографирую со скоростью сто двадцать пять…

Мистер Коллинз подавил зевок, слегка сбивший меня с толку, но я не останавливалась.

– В моих рекомендательных письмах сказано, что я очень способная и…

Он прикрыл глаза. Определенно, это казалось ему скучным. Я попыталась придать себе еще немного важности.

– Я работала в адвокатской конторе последние два года, так что…

– Об этом не беспокойтесь, – прервал он меня. – Давайте к делу.

Я собралась, готовая к вопросам о действующих членах правительства.

– Вас легко напугать?

Потрясающе. Он перешел прямо к делу. Я вообразила, как во время налета разъезжаю по Лондону и беру интервью у горожан.

– Не думаю, – ответила я, считая, что он сочтет меня невероятно храброй (признаться, это я еще не проверяла).

– Хмм. Увидим. Под диктовку хорошо пишете?

Или, как тень, следую за Главным Корреспондентом, ловлю каждое его слово, пока мы добываем сведения Государственной Важности.

– Несомненно. Сто двадцать пять…

– …слов в минуту, да, вы уже говорили об этом.

Учитывая, что он занимал руководящий пост, казалось, что мистер Коллинз очень удивлен. Я рассудила, что, если бы я была главным редактором, стремящимся перегнать время в борьбе с безжалостным дедлайном, проводить собеседования на должность младших сотрудников было бы скучно. Неудивительно, что в его кабинете был такой бардак. Нелегко было бы следить за всем, особенно если мисс Найтон столь ненадежна.

Должно быть, он очень устал.

Мысли роились в моей голове. Быть может, это работа для меня? Помогать мистеру Коллинзу сдавать все в срок. Печатать то, что надиктовывают Осведомители, которых он заставляет добывать важнейшие сведения. Напоминать, что в десять у него встреча с секретарем Парламента. Разумеется, неофициально.

– А это, в свою очередь, означает, что вы справитесь со сварливой старухой… в сущности, настоящей старой калошей?

С кем?

Я случайно потеряла нить разговора.

Не понимаю, какое отношение старые калоши имели к «Ивнинг Кроникл», но я не расслышала начало вопроса и должна была оправдаться. Я вспомнила свою бабушку, которая, по словам отца, ни разу не улыбнулась с прошлой войны.

– О да, – заверила я его. – Я отлично умею ладить со старыми… эмм… с подобными дамами.