Дорогая миссис Бёрд… - [34]

– Половины как не бывало, милая, тут все разнесло к чертям.

Со всех сторон летели сообщения о пожарах. Немногих свободных ребят-курьеров отправляли по адресам, где были наши бригады, чтобы те сразу ехали туда, где все совсем плохо. В три пятнадцать, уничтожив все, что могли, вражеские эскадрильи вернулись на базу. Немного погодя прозвучал сигнал «Все чисто», и кто-то дозвонился в добровольческую службу, чтобы те отправили к ребятам полевые кухни.

В шесть утра началась пересменка, и я наконец смогла подняться со стула, размять затекшую от постоянного сидения за аппаратом спину. Мне скорее хотелось попасть домой, чтобы убедиться, что с Банти, миссис Хэрвуд и Морин все в порядке. Ночь выдалась очень длинной. Я совершенно вымоталась, и девочки тоже.

– Ко скольки тебе на работу? – спросила Тельма, глядя, как я тру глаза.

– К девяти. Успею поспать пару часов. – Я повернулась к Джоан. – Есть новости о команде Уильяма? Я передам Банти.

Джоан следила за всеми вызовами, отмеченными на доске, а я уже давно в них запуталась.

– Они еще на Монмут-Стрит, – ответила та, взглянув на часы. – Что-то долго их нет. Но они справятся, – поспешила заверить Джоан.

– Да, если Билл не наделает глупостей, как на прошлой неделе.

Явилась Вера Питерс, одна из старожилов нашей смены.

– Томми Льюис говорил, что Билл на том вызове так геройствовал, что чуть ноги не лишился, – с вызовом добавила она.

Сняв шляпку, она беззаботно встряхнула кудрями. Мы с ней не ладили. Виной тому был ее злой язык. Все знали, что она сохнет по Биллу и говорит гадости за спиной Банти.

– Заткнись, Вера, – бросила Тельма. – Не обращай внимания, – шепнула она мне.

Вид у Веры был совершенно невинный. Должно быть, ей это давалось с трудом.

– Уверена, Эмми это интересно. Она же все докладывает этой своей Банти. Я бы так тоже делала, будь она моей лучшей подругой.

Я и сама могла решить, о чем стоит рассказывать Этой Своей подруге, но Вера не сдавалась.

– Эмми, а знаешь, Уильяма чуть не прибило на складе, что на Шепердс-Буш. Томми говорил, на них упала такая здоровенная балка, что непонятно, как они вообще остались живы. Я на минуточку! – Едва улыбнувшись, она вышла из комнаты.

Я молча принялась собирать свои отчеты.

– Она просто нарывается на неприятности, Эмми, – успокаивала меня Тельма. – Ты же знаешь, какая она. Все было не так уж плохо.

Я закусила губу – о случившемся знали все, кроме меня. Неудивительно, что Билл прошлой ночью старался не попадаться мне на глаза и даже не зашел поболтать.

– Не обращай на нее внимания, – сказала Джоан, вешая часы обратно на стену. – Сама знаешь, что она за дрянь.

– Шалтай-Болтай в кудрявом парике, – буркнула Тельма, и все заулыбались. – Иди, пока она не вернулась. Завтра увидимся. Поспи сегодня хорошенько.

И выпроводила меня из диспетчерской.

Ворча себе под нос, я сняла с вешалки пальто и шляпку и потащилась вниз по лестнице на улицу. Я очень устала и злилась на себя за то, что у Веры все же получилось меня задеть. Всегда-то она делает из мухи слона. Наверняка все было не так.

От Монмут-стрит до нашего дома было рукой подать, и я решила пойти тем путем. Еще не рассвело, но мои глаза быстро привыкли к темноте, и теперь я увидела, что случилось этой ночью.

Неудивительно, что наша станция ходила ходуном.

Я никогда раньше такого не видела.

От Денмарк-роуд осталось одно название. Обугленные остовы зданий, кучи горящего мусора, жуткая вонь повсюду. Некоторым домам повезло чуть больше, и в слабом свете занимающейся зари виднелось убранство почти сохранившихся комнат. В обрушившейся спальне стоял целехонький комод, нависая над провалом, будто часть дома откромсали тупым ножом. Двое пожарных стояли на куче дымящихся развалин и сосредоточенно заливали тлеющий огонь, безмолвные, мокрые от пота. Я не узнала их – должно быть, этот расчет прибыл на выручку из другой части.

Я прошла мимо спасателей, занятых уцелевшими. Водитель неотложки помогал старику забраться в машину, пытаясь его подбодрить. Тот отвечал, что он стар, но вовсе не глуп, и знает, что лежит вон там, под теми одеялами. На это водитель ничего не ответил, лишь пообещал напоить его чаем.

Я отвела глаза, увидела женщину средних лет, сидевшую на кухонном стуле посреди того, что когда-то было тротуаром, кутавшуюся в стеганое одеяло. Рядом не было никого, и я подошла к ней. Забыв про Уильяма, я направилась к ней.

– Здравствуйте, я из пожарной бригады. Могу я чем-то помочь?

То, что я из пожарной бригады, было и так ясно по моей униформе. Женщина с ног до головы была перемазана сажей, на ее подбородке был глубокий порез.

Покачав головой, она устало улыбнулась мне.

– Не волнуйтесь, милая, я просто отдыхаю. Такое со мной уже в третий раз. Переживу и это.

– Вы уверены? – Я чувствовала себя совершенно бесполезной.

– Да, да. Вы, кажется, спешите куда-то.

Она была права. Мне нужно было идти домой, убедиться, что невредимы мои близкие, а затем сменить униформу на костюм и идти в свой офис на отшибе, где не было бомбежек, и снова стать обычной девушкой в гражданском, и говорить о вышивке, любовных историях и проблемах со слухом.

Мне стало стыдно. А я-то хотела быть мотокурьером, мечтала стать военной корреспонденткой…