Дорога в Рим - [59]
На Ромула нахлынуло отчаяние, он на миг замер. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что его почему-то еще не убили.
Носорог, тряхнув головой, сбросил Петрония на землю и отступил на шаг, готовясь раздробить его в кровавое месиво, как вдруг заметил Ромула. Ударив в землю мощной ногой, монстр злобно взревел — и, не глядя больше на Петрония, нацелился на новую жертву.
Вот и все, — пронеслось в голове юноши. До копья, отскочившего далеко за спину зверя, теперь было не дотянуться, маневр оказался неудачным, смерти не избежать…
Несмотря на кровавую рану в животе, из которой торчали изорванные петли кишок, посеревший лицом Петроний нашел силы приподняться.
— Ты, рогатая тварь! — крикнул он окровавленным ртом. — Вернись!
Как и надеялся ветеран, носорог тут же забыл о Ромуле и, взревев, вновь обернулся к Петронию.
Юноша перевел дух. Даже умирая, Петроний старался выиграть для него время — таким подарком нельзя пренебречь. Пока носорог гвоздил тяжелой головой распластанное тело ветерана, Ромул схватил копье — охотничье, с длинным тяжелым древком и листовидным железным наконечником, пригодным для расправы со львом или кабаном. Неизвестно, правда, выдержит ли оно бой с нынешним монстром, убийцей Петрония. Что ветеран убит — Ромул не сомневался: носорог уже несколько раз обрушил тяжелую морду на искромсанное тело и единственный хриплый стон, раздавшийся после первого удара, давно смолк.
Что-то заставило Ромула взглянуть на ближайших зрителей — и он с удивлением обнаружил, что стоит прямо под главной ложей, в двадцати шагах от самого Юлия Цезаря, который с явным интересом наблюдал за действом. Стражи, толпящиеся вокруг правителя с оружием наготове, даже не делали попыток целить в Ромула — и юноша потрясенно понял, что ему позволено сражаться дальше. Переведя взгляд обратно на зверя, Ромул поморщился: с Петронием все кончено, тело превратилось в бесформенную груду кровавых лоскутов.
Животное не замечало Ромула, и он, не шевельнув ни единым мускулом, ждал, чем все кончится.
Громко фыркнув широкими ноздрями, носорог двинулся прочь.
Он и вправду плохо видит, потрясенно понял Ромул, перед которым вдруг забрезжила призрачная надежда. Может, удастся прикончить злобную тварь? Но куда целить? Шкура у зверя толще легионерской кольчуги, ударом в спину или даже в живот его не убьешь и даже сильно не ранишь — носорог все равно будет метаться, стараясь затоптать обидчика или поддеть его рогом. Бить в костистую голову тоже бесполезно, шея закрыта плотными мускулами. Если только попасть в сердце…
Носорог по-прежнему шагал прочь, и нетерпеливые зрители принялись забрасывать его чем попало, чтобы он обернулся к жертве. Зверь от этого только рассвирепел и быстрее затрусил к дальнему краю арены.
Ромул шагнул вперед. Затем еще. Каждый шаг давался все легче, однако путь лежал мимо растерзанного тела Петрония, и Ромул, не в силах удержаться, взглянул на друга. Окровавленного лица было не узнать, и юношу захлестнуло волной отвращения и ярости: лучший друг, преданный товарищ — и такая мучительная гибель! Неужели оставить его неотомщенным? Пощадить гнусное чудище? Ромул, остановившись, решительно перехватил копье обеими руками и отступил назад, к дощатому ограждению у края арены. В голове его зародился отчаянный план.
Публика, видя его отступление, вновь разразилась насмешками, которые тут же стихли, как только Ромул крикнул вслед твари:
— Вернись! Я здесь!
Носорог услышал призыв и, развернувшись удивительно легко для такой огромной туши, поднял голову и грозно заревел. При виде окровавленного переднего рога Ромула пробрал страх: скоро и его кровь смешается там с кровью Петрония… А может, и нет. На все воля богов. Конец — какой бы то ни было — уже приближался, и Ромула это только радовало.
Юноша наткнулся лопатками на теплую дощатую стену и остановился. Покрепче уперев ноги в землю, он не сводил глаз с носорога, который явно готовился напасть — рыл ногой песок, прижимал уши, фыркал. Наконец, качнув головой, зверь устремился вперед, на ходу набирая скорость.
Заскучавшая было публика разразилась радостным улюлюканьем: наконец-то этого идиота расплющат о стену — и тогда-то начнутся вожделенные гладиаторские бои!
Ромул, хоть и исполненный ужаса, стоял на месте. Бежать все равно некуда, а сейчас он хотя бы вооружен и способен защищаться — прежде чем попадет в Элизиум. Сердце неистово билось, в памяти мелькали те, кого Ромул любил: мать, Фабиола, Юба, Бренн, Тарквиний, верный Петроний. Из них он уверенно числил в живых одну лишь Фабиолу — пусть боги даруют ей благополучие и счастье. Уж встречи с сестрой ему точно не миновать, хотя бы и в Элизиуме.
Воспоминания придали ему сил, осталось лишь довершить задуманное — и он отбросил копье так, чтобы оно легло справа, наконечником к его ногам.
Среди зрителей послышались недоверчивые смешки, кто-то крикнул: «Что, раздумал биться?»
Земля уже гудела от носорожьего топота, надвигающаяся туша словно росла на глазах — и все существо Ромула вопило, что надо сбежать, спрятаться, отпрыгнуть в сторону. Сердце рвалось из груди, однако юноша не сходил с места: двинешься раньше срока — зверь успеет свернуть вслед, промедлишь — вдавит тебя в стену.
История сохранила очень мало сведений о Спартаке. Мы знаем, что он родом из Фракии, самого северного региона древней Эллады; что его продали в рабство и вынудили сражаться на аренах; что на протяжении двух лет возглавляемая им армия рабов громила легионы, едва не поставив Рим на колени. В этой книге мы встречаемся со Спартаком, когда он, ветеран многих войн, возвращается на родину, надеясь обзавестись семьей и домом. Но на фракийском троне теперь сидит новый царь, узурпатор; он тотчас приказывает схватить Спартака и продать римскому работорговцу, который ищет новых гладиаторов.
Он был рабом, проданным по воле хозяина в школу гладиаторов, а его родная сестра была вынуждена услаждать своим телом богатых римлян. Мечта обоих — отыскать человека, надругавшегося над их матерью, и воздать ему по заслугам. Но однажды им открывается ужасная тайна, что тот, кого они ненавидят и против кого строят планы мести, не кто иной, как великий Цезарь…Древний Рим, 70—50-е годы до нашей эры. Эпоха великих битв, великих страстей и великого передела мира. История без прикрас через увеличительное стекло времени.
Конец XII века, время расцвета Анжуйской империи, созданной Генрихом II. В составе империи – Англия и добрая половина Франции. Враги трепещут перед Генрихом, однако в его семье нет мира – сыновья постоянно восстают против воли отца и ссорятся между собой. Кто из них получит по наследству корону: легкомысленный Хэл, воинственный, но вспыльчивый Ричард, лукавый Джефри или инфантильный Джон? Из покоренных земель Ирландии в Англию прибывает заложником ирландский юноша О Кахойн, которого победители за рыжий цвет волос прозвали Руфусом.
Римская провинция Германия, 9 год нашей эры. Арминий, вождь местного племени херусков и командир кавалерийской алы при XVII легионе, – один из самых признанных офицеров, находящихся в распоряжении наместника Вара. Он зарекомендовал себя как талантливый, умелый и абсолютно лояльный солдат. Он пользуется полным доверием начальства, несмотря на свое германское происхождение. Но все это для Арминия, «своего среди чужих», – лишь средства в достижении чудовищной цели: одним мощным ударом полностью уничтожить три легиона, расквартированных в провинции.
Германия, 15 год нашей эры. После жуткой резни, устроенной местными племенами римлянам в Тевтобургском лесу, прошло шесть относительно мирных лет. Легионеры остались на другом берегу Рейна, а германцы не досаждали им своими набегами. Но всем было ясно: это лишь затишье перед очередной бурей. Теперь в провинцию приехал новый наместник – Германик, родственник самого императора Тиберия. Его цель – вернуть утраченные позиции Рима и отбить у врага захваченных им «орлов» – штандарты трех легионов, уничтоженных некогда в лесных дебрях.
Они сражались с безжалостным врагом на самом краю земли… Но битва была проиграна, и они стали пленниками парфян. Горстка легионеров — все что осталось от некогда великого войска. Среди них Ромул, незаконнорожденный сын знатного римлянина, юноша, ненавидящий Рим и мечтающий сбросить оковы раба.В то время как Ромул томится в неволе вдалеке от Рима, его сестра-близнец Фабиола, получив свободу и став любовницей Брута, начинает смертельно опасную интригу против Цезаря, которому близнецы поклялись отомстить.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.