Дорога в ночь - [45]

Или не спасла?!

Да, я знаю, что нахожусь в нашем фургоне! Но куда этот фургон едет и кому он сейчас принадлежит? И почему я лежу связанный?!

Меня так крепко спеленали, что я даже приподняться не мог. Максимум на что был способен — это повернуть голову. Сбоку от меня было небольшое свободное пространство, дальше лежало оружие и обмундирование тэлиаков. Судя по встречающимся пятнам засохшей крови, снимали его с мертвых воинов. Не самый хороший знак.

Последнее, что я помнил, это разговор с Ри. Мы много о чем тогда успели переговорить, и, помимо всего прочего, девчонка сказала, что эльфы уже почти победили. Но, во-первых, почти не значит совсем, да и откуда ора дэйш'ли вообще это было знать? А во-вторых, к зеленокожим тварям могло подойти подкрепление, а вот у нас ему точно неоткуда было взяться.

Так как же мне узнать, что происходит? Может, просто позвать, дать понять, что я жив, что я пришел в сознание?.. Нет, не стоит с этим спешить.

Для начала надо узнать — вернулась ли магия, и не надели ли орки (если я действительно в плену у них) на меня какую-нибудь антимагическую побрякушку?

Я взглянул на мир по-другому и тут же увидел искрящиеся золотистые нити силы, которые окутывали все предметы вокруг меня, пронизывали пространство… А ведь там, в лагере, не было ни одной нити! Или я их просто не видел?.. Но на этом хорошие новости заканчивались, резерв мой был почти пуст. Тех крох, что имелись, не хватило бы даже, чтобы зажечь огонь. Что толку видеть нити силы, если ты всё равно не можешь ими воспользоваться? Неудивительно, что на мне нет никаких антимагических побрякушек. Или я их просто не вижу?

Еще никогда я не чувствовал себя таким беспомощным, таким беззащитным. Я скосил глаза, пытаясь рассмотреть своё тело тем самым, другим зрением. Да, картина неутешительная. Нити, окутывающие мое тело, были бледными, тонкими, почти прозрачными. И не следа ни защитных, ни лечебных, ни каких бы то ни было других плетений. Одна надежда на то, что резерв пусть медленно, но всё-таки будет пополняться. Ведь там, в лагере, он совсем опустел, а сейчас хотя бы какие-то крохи имеются.

Интересно, насколько тяжело меня ранили? Как долго я провалялся без сознания?

Никакой боли я не чувствовал, но, насколько я смог рассмотреть, мой торс был туго перевязан.

В беспамятстве же я провалялся как минимум несколько часов. Напали на нас орки глубокой ночью, а сейчас в фургон пробиваются лучи солнца, значит, светило уже высоко.

Фургон в очередной раз так лихо подпрыгнул на кочке, что я прикусил язык. Не выдержав, тихо застонал.

Этого оказалось достаточно. Фургон резко остановился, раздался какой-то шорох — и через несколько секунд я увидел радостное лицо Яни.

— Лоэл Эрайн, вы пришли в себя?! — воскликнула моя дайрэн.

— А что, не видно? — проворчал я, пытаясь скрыть облегчение и радость от того, что увидел какую-то рабыню, — Ареин где? Что с ним?

— Он же просил, как только вы очнетёсь, позвать… Я сейчас! — засуетилась Яни.

— А ну брысь отсюда! — услышал я знакомый, такой родной голос старшего эльфа. Миолин-Таали запрыгнул в фургон. Склонился надо мной, положил холодную ладонь на лоб.

— Ареин! — воскликнул я, даже не пытаясь сдержать эмоции. — Я так рад тебя видеть!

— Я тоже Эрайн, я тоже, — эльф устало улыбнулся в ответ.

Тут я заметил, что Миолин-Таали весь как-то осунулся, под его глазами залегли глубокие тени, щеки впали, бровь у эльфа рассечена, а на скуле желтеет старый синяк. Длинная, перевитая серебряной лентой черная коса, которой всегда так гордился Ареин, спуталась, будто её несколько дней не расчесывали. Да и одежда эльфа отнюдь не блистала чистотой.

— Ты как себя чувствуешь? — спросил старший эльф.

Я прислушался к своим ощущениям.

— Да вроде нормально. Правда пить хочу и есть тоже. Да всё тело затекло… А почему я связан?

— Подожди, сейчас поговорим, — сказал Миолин-Таали и крикнул: — Яни, займись обедом!

— Да, лоэл Ареин, — отозвалась дайрэн, — через полчаса всё будет!

— Эрайн, — вздохнул старший эльф, и принялся меня осторожно развязывать, — я тебя привязал лишь для того, чтобы ты еще больше не покалечился. Дорога плохая, фургон сильно трясёт…

— Не покалечился? — переспросил я. — Ах да, рана… Она серьезная?

— Достаточно, — кивнул Ареин. — Была бы мне доступна магия, проблем бы не возникло, а так… Прошу тебя, не делай резких движений, а то рана и разойтись может.

— Так к тебе магия тоже не вернулась? А как же ты меня тогда лечил?

— А как люди друг друга без магии лечат? Промыл рану, наложил мазь, заштопал, еще раз наложил мазь… Хорошо, что у нас с тобой были кое-какие эликсиры и мази растительного происхождения и своих целебных свойств они не потеряли.

Эльф развязал меня и помог сесть. Голова кружилась и слабость была невероятная, если бы Ареин не подсунул мне под спину какой-то большой тюк с тряпьем, то я бы даже сидеть не смог! Затем эльф помог мне напиться из фляги.

— Как у нас обстоят дела? Мы многих потеряли? — спросил я.

— Плохи дела, — вздохнул Ареин. — В живых осталось только четверо воинов, да и они все имеют легкие и средние ранения. Ну и еще две дайрэн, их я определил как возниц.