Дорога в лето - [7]

— Спасибо.

— Без проблем.

Они обе начинают визжать от радости, когда я отдаляюсь от них на приличное расстояние. Если бы я была честна с собой, то призналась бы в том, что хотела бы такую же маму, как у Оливии — ту, что ходила бы со мной на концерты и веселилась вместе со мной. Это было бы прекрасно, хотя я была бы рада любой матери, которая меня не оставила.

После той небольшой съёмки довольных фанатов я направляюсь за кулисы. Все куда-то спешат, пробегая мимо меня и смазываясь в бурое пятно. Я подхожу к двери гримёрки, где женщина с паническим выражением лица и рацией почти сбивает меня с ног. Семья Ди уже выходит, и один из младших братьев держит под мышкой плакат.

— Привет, милая, — говорит миссис Монтгомери, целуя меня в щёку накрашенными губами. — Как ты?

— Отлично. Как Ди?

— Она в порядке. Ты будешь в первом ряду с нами?

— Да, но во время первых песен я буду за кулисами делать снимки, — произношу я, поднимая камеру. — Давайте я сфотографирую вас, пока вы ещё здесь.

Её братья держат плакат с надписью: «Мы любим тебя, сестра», пока родители обнимают их с разных сторон. Они лучезарно улыбаются, в то время как я снимаю, но через секунду миссис Монтгомери вытирает платком уголок глаза, откуда стекает небольшая слеза.

— Простите, — говорит она сквозь смех. — Аллергия.

— Она чересчур волнуется по поводу концерта, — говорит младший брат Ди.

— Молчи, — улыбается миссис Монтгомери. — Клянусь, он повторяет всё, что слышит. Увидимся, дорогая.

Внутри комнаты Ди завёрнутая в халат, который я ей подарила на Рождество два года назад, с идеальным макияжем и причёской.

Люди крутятся вокруг неё в ускоренном темпе, но она сидит смирно в кресле режиссёра, смотря на своё отражение. У неё задумчивый взгляд, и кажется, будто она ищет что-то в отражении своих глаз, но не может найти.

Я подхожу сзади и кладу руку ей на плечо. Она вздрагивает и смотрит на меня.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, недовольная выражением её лица.

Она улыбается, но её грудь поднимается слишком часто.

— У меня такое ощущение, будто это всё сон, всё не по-настоящему. — Она не моргает, в панике открыв глаза. Либо слишком сильно старается удержать накладные ресницы. — Они все пришли сюда, чтобы увидеть меня.

Большую часть времени Ди боится своей жизни, будто всё свалилось на неё из неоткуда. Но это не так, и я хочу, чтобы она об этом знала.

— Эй, — говорю я. — Ты выступала уже сотню раз.

— Но не как хедлайнер[4]! Это моё шоу!

Я подавляю смешок.

— Ты думаешь, что все люди, которые находятся здесь, пытались купить билет на концерт Кайры Кинг, но случайно оказались на концерте Лайлы Монтгомери?

Она закатывает глаза, но абсурдность моего комментария, должно быть, подействовала, потому что она больше не морщит лоб.

Смотря на Ди, я не замечаю бегающих вокруг нас людей.

Мир вращается спокойно, когда я смотрю на её лицо за минуты до исполнения её мечты. Я поднимаю камеру и фотографирую её до того, как она успеет меня оттолкнуть.

— По крайней мере, сфотографируй нас обеих.

Я поднимаю фотоаппарат здоровой рукой и улыбаюсь, когда раздаётся щелчок. Когда мы смотрим на фотографию, на ней изображены совсем обычные лучшие друзья. И мы такими и являемся, ну, разве что я на учёте у полиции, а Ди — суперзвезда.

— Достойно рамки, — говорит Ди.

— Эй. — Я перехожу с нашего фото на фото маленькой девочки в костюме Ди. — Тебе нужно это увидеть.

Ди смеётся и увеличивает фотографию.

— О боже. Как мило.

— Её зовут Оливия.

— Лайла, — говорит помощница. — Пора.

Ди кивает, смотря на меня.

— Думаю, пора начинать.

— Да, — произношу я, пока она встаёт и делает глубокий вдох.

Она снимает халат и остаётся в первом наряде на сегодня — ярко-красном платье с коротким рукавом. Ди обнимает меня за шею, пуская всю свою нервозность в объятье. Потом тихо шепчет:

— Бесконечность?

— Бесконечность, — повторяю я, когда она отпускает меня.

— Увидимся после концерта, — говорит она, прежде чем её уводит ассистентка.

Я вешаю камеру обратно себе на шею и осматриваюсь. Рядом Пич что-то на пальцах объясняет менеджеру. Я делаю ещё пару снимков закулисья, фотографируя музыкантов Ди, пока те настраивают гитары и исполняют свой предконцертный ритуал.

Я вижу всё это сквозь объектив своего фотоаппарата: шквал движения, персонал в чёрных футболках, который переговаривается через наушники. Когда я всё рассматриваю, в моей голове вырисовывается картина — текстура снимка, композиция, и я стараюсь не нажать на кнопку слишком рано. Это мой недостаток как фотографа. Я слишком нетерпелива, легкомысленна. Я хочу сделать снимок сейчас, сейчас, сейчас, щёлк, щёлк, щёлк, но подожди я секунду, и снимок по-настоящему удастся.

Из-за кулис я смотрю, как музыканты начинают играть мелодию первой песни. Хотя я точно знаю, когда вступает Ди, но всё равно волнуюсь. Первые аккорды переливаются в первый куплет, и её силуэт поднимается со скрытого уголка на сцене. Заметив её, публика начинает визжать и свистеть так громко, что создаётся впечатление, словно крыша сейчас обрушится.

Ди медленно продвигается к основной сцене и поёт в микрофон. Теперь толпа подпевает и хлопает. На большой экран за спиной Ди проектируется изображение голубого неба. Мотая головой, она отдаёт музыке всю себя. И несмотря на то, что сцена огромная, Ди выглядит высокой. Удивительно, что эта девочка своим присутствием и своими песнями наполняет многотысячный концертный зал жизнью. И никто не знает, что её нервы жужжат, как неисправный электрический щиток.