Дорога в Лефер - [83]

Жилище старосты можно было, с определенной натяжкой, назвать полноценным домом. Нет, то были не белокаменные палаты или бюргерский дом, но определенный достаток чувствовался. Вся деревня собиралась здесь в праздничные дни или в годину испытаний. Здесь же хранился запас продовольствия на крайний случай. Пахло котами — бессменной, надежной стражей зерна. Жаль только, что рыбу им нельзя было доверить, а то бы!..

Жилая часть дома состояла из одной комнаты, но полы здесь были устланы плетеными ковриками. Посередине размещался стол, на котором мироринцы разложили карты здешних краев.

Ричард без труда угадал командира, мироринского воеводу. Кряжистый, в дорогой корацине, на лбу кожаный ремешок: держать волосы, чтоб в глаза не лезли в бою. Скупой на слова, он властно раздавал приказы собравшимся вокруг него людям. Эмиль — тут как тут — что-то шепнул на ухо обладателю корацины. Тот повернулся, позабыв о делах. Видно, придавал большое значение гостям. Одобрительно крякнул, окинув взглядом могучего орка: тот специально напустил на лицо выражение погрозней.

— А это знаменитый Ричард Магус, отправивший на тот свет не одну армию, — уважительно произнес мироринский воевода.

— И даже не десять, — совершенно спокойно ответил Ричард. — Но куда мне до славного стремительными атаками Томаша?

— Не врали о твоих познаньях, не врали, — воевода довольно погладил усы.

Хоть и разлапистые, но собранные в косички: чтоб врагу в сраженье труднее было ухватиться.

— Ну, раз все здесь… Рассказывайте… — Томаш требовательно посмотрел на Олафа.

Командиру пристало обсуждать войну только с командиром.

— Повторяться не буду, расскажу главное… — кивнул Везучий.

И точно, Олаф быстро, очень быстро поведал о случившемся. К счастью, он опустил ключевую роль своего отряда в деле возращения забытого кошмара.

— Демон, значит? — переспросил Томаш.

Все молчали. Ричард знал многих, кто здесь собрался. Едва ли не две трети воинов, сейчас стоявших в доме старосты, были из наемников, прошедших огон, лед и магию. Со всеми он сражался: плечом к плечу или глаза в глаза. Он знал, что эти люди не из пугливых. Но все-таки, демон?..

— Совсем близко глоркастерское войско. Пусть я ненавижу их, но вдруг они помогут нам в битве? Тысячу лет никто с ними не дрался, и… — Томаш ухмыльнулся удачной шутке. — И даже сами демоны не знают, как с этим гадом сражаться.

— С глоркастерцами? — начали переспрашивать собравшиеся.

— Хм…

— Чтоб им!

— Все-таки, демон…

— Ради такого можно и забыть…

— Но только — на одно сраженье.

— Эй! Очнитесь! Это же глоркастерцы, да они нас!..

— Глоркастерцы, командир.

Голос этот отличался от сонма других. Первым обратил внимание на вошедшего в дом черно-зеленого воина Олаф.

— Глоркастерцы, командир, — повторил воин громче, и на него начали смотреть.

— Глоркастерцы! — и замолчали все…

Пестрел воздух от красно-желтых знамен. Глоркастерское воинство выстраивалось в двух полетах стрелы от рыбацкой деревушки. Их было много, очень много! Шлемы сверкали в лучах полуденного солнца. Ветер игрался с плюмажами и накидками.

А впереди возвышался лорд в баснословно дорогих латах — и человек в наглухо надвинутом шлеме и странном, невиданном доспехе. Сами глоркастерцы удивлялись, как этот выскочка легко и властно командует самим лордом! Но тот — подчинялся, из страха и желания победить давних врагов. Всех врагов. Навсегда. И только трое знали, кто он таков, этот человек в странном доспехе и белом плаще с «рожками».

Глоркастерские герольды привезли в деревню предложение сдаться. Им обещали жизнь. Томашу стоило только сжать кулаки, и бахвалы поняли, что к чему. Мироринцы шли на бой.

Черно-зеленый строй выстроился напротив красно-желтого. Он был много, много уже и слегка короче.

— Как мало, боги, как мало! — не выдержал Олаф.

— Сколько бы ни было, они будут сражаться до конца — и чуть дольше, — отстраненно произнес Ричард.

Сейчас он думал о глазах, о ее глазах… Где же, когда же он их видел? Он силился вспомнить, но…

И кровь… И крики… И кровь… Пламя… Мама… Мама!!!

Не раздалось ни криков, ни пенья труб, ни ругани. Воины просто пошли друг на друга, а небо прорезали стрелы…

Последняя глава

Всему в этом мире приходит конец. Быть может, там, над небесами и под звёздами всё иначе, но только не здесь. Быть может, где-то там, далеко-далеко, есть лучший мир, в котором всё кончается хорошо. Мир, В котором герои получают должное, злодеи погибают, а матери и невесты дожидаются своих близких.

Но в этом мире, мире, кроме которого у них не было ничего, всё было иначе. Здесь злодеям верили, а правдолюбов почитали за сумасшедших, а что до героев… Оно ведь лучше, когда их нет, так ведь?

Ричард Магус, Олаф Везучий и Рагмар жили в этом мире. Другого у них не было — но иного не пожелали бы никогда, ни прежде, ни после. Хотя «после» — после у них не было. И вообще не было ни того, что до, ни того, что после — у них было только сейчас. Сейчас, растянутое до вечности и сжатое до крупицы мгновения. А это и так очень много, не правда ли.

Похоже, больше никого не осталось. Вон там лежал десятник Эйхгорн, тот самый, над губой которого начал пробиваться первый пушок и которым юноша человек так гордился. А вон там, пронзённый двумя пиками, валялся поверх тел своих бойцов воевода Томаш. Даже мёртвый, он рукой своей, устремлённой в вечность, направлял души своих воинов. Кажется, он улыбался, довольный тем, что и после смерти останется во главе столь милого его сердцу воинства. А вон там… Да… Прислонившись спиной к камню, отправился на поиски лучшего из миров Эмиль Картавый. Глаза его остекленели. Не моргая, он смотрел на врага, без страха. Никто не смог бы упрекнуть Эмиля в том, что он смалодушничал. Родители могли бы гордиться своим наконец-то повзрослевшим — к сорока-то годам! — сыном. Они примут его в свои объятия там, в другом, самом прекрасном и вечном мире.