Дорога в Эсхатон - [2]

Они подошли к лестнице, огибающей скалу и ведущей на небольшой галечный пляж. Примерно на её середине Пилевич остановился и приложил к плоскому кругу на камне ладонь, часть скалы бесшумно ушла внутрь, открыв проход. Узкий коридор с грубо обтесанными стенами и цепочкой тусклых светильников привёл их к крутой лестнице. Пилевич толкнул внизу ничем не примечательную дверь и они неожиданно оказались в круглом, шикарно обставленном алькове. Огромная кровать, напитки, кресла, толстые ковры на полу и стенах, стойка с современной аппаратурой, просторный душ за матовой перегородкой.

— Станислав Львович, ты хоть раз эту комнату использовал по назначению?

— Ещё чего! У меня места и поуютнее имеются!

Пилевич подошел к бару, просунул в него руку, чем-то щелкнул там и потом призывно махнул рукой. Огромное зеркало на стене, едва приняв его отражение, тут же уехало в сторону. Пилевич и Проквуст зашли в ярко освещенный просторный коридор, зеркало встало на место, свет в алькове погас.

* * *

Проквуст огляделся. Он и предположить не мог, что здесь прячутся такие обширные подземелья. В широкий длинный коридор выходили несколько массивных круглых стальных дверей.

— Ого!, — восхитился Георг.

— Это всё Смит сконструировал.

— Шикарное наследство тебе от него досталось!

— Здесь его самые важные лаборатории были.

— И сотрудники через зеркало на работу ходили?

— Нет, конечно, есть проход попроще.

— А сейчас почему пусто?

— Места мало, я в горах новый исследовательский центр построил. Мы же с тобой там были.

— Ах, вот ты о чём? Значит и там есть подземелья?!

— Георг, зачем тебе моей рутиной голову забивать? Я же от Смита не только наследство получил, но и кучу исследовательских программ, вот ими и занимаюсь. Всё, пришли.

Они остановились у последней двери. Пилевич поколдовал над маленькой панелью на стене, внутри что-то лязгнуло, дверь медленно отворилась и оказались на пороге круглого зала с огромным прозрачным кубом посредине. Больше здесь ничего не было, даже мебели. Внутри куба на треноге стояла большая металлическая коробка, а над нею висело черное пятнышко, от которого веяло тьмой. Были в нём и следы арианского зелено-голубого свечения, но задавленные, едва заметные.

— Что это?!, — внезапно осевшим голосом спросил Георг.

— Предполагаем, что кусочек обшивки арианского крейсера, который буквально испарился во время погони за тобой.

— Нашли в Израиле?

— Нет, в Ливане, недалеко от Баальбека. Кстати, ты не находишь символичным, что одна тайна притягивает к себе другую?

— Не нахожу, — Проквуст повернулся к Пилевичу. — Станислав Львович, а почему Ливан?

— Что значит почему? Ведь крейсер потерпел крушение над Баальбеком.

— Ты не ошибаешься?, — Георг удивлённо посмотрел на Пилевича. — Я ведь в Израиле был.

— Я твой рассказ помню, только в Израиле полная тишина, а в Ливане мои люди получили кучу свидетельств о красно-огненных сполохах над Баальбеком.

— Как такое может быть?! Ничего не понимаю… надо посмотреть карту. Потом.

Проквуст подошел к кубу и принялся вглядываться в толстую продолговатую пластинку. Сзади за ним наблюдал Пилевич. Пластинка висела без подвески внутри прозрачного колпака.

— Магнитное поле?

— По свойствам похоже, но нечто другое, от хоравов досталось.

— Станислав Львович, — сказал Проквуст, медленно обходя куб, — а ведь ты скучаешь по хоравам!

— Не скрою, скучаю, — кивнул со вздохом Пилевич. — Они были так обворожительно наивны.

— И щедры?

— И щедры.

— Станислав Львович, пластину исследовали?

— А как же, только бестолку. Ток она не проводит, на магнитные поля не реагирует, такое впечатление, что она вообще всё экранирует.

— Спектральный анализ?

— Так не царапается же! А нагревать я запретил.

— Хоравские приборы применял?

— Не стал, вдруг во взаимодействие войдут?

— Понятно, что ничего непонятно. Скажи, Станислав Львович, а на человека как эта штука реагирует?

— Очень избирательно, только к единицам тянется.

— Тянется? А были случаи, чтобы отталкивалась?

— Не было. Ты же понимаешь, условия эксперимента … не в толпу же тащить это инопланетное чудо.

Проквуст кивнул.

— С тобой как?

— Неоднозначно: то не видит, то вздрагивает.

— Что ж, продолжим эксперимент?, — Проквуст весело глянул на Пилевича.

— Я бы не советовал.

— Что так?

— Есть основания. Пойдём отсюда, расскажу.

— Нет, дорогой Станислав Львович я должен зайти, а за заботу, спасибо.

— Ну, смотри, Георг, я предупредил, — буркнул Пилевич и приложил ладонь к красному кругу на кубе.

Часть стенки, размером с большую дверь, уехала вниз. Толщина стекла поражала — больше стопы человека.

— Георг, колпак поднимать не буду.

— Хорошо, и так сойдет.

Как только Проквуст вошёл, пластина вздрогнула и повернулась к нему боком.

— Обалдеть!, — прошептал Пилевич.

Георг пошёл по кругу и синхронно крутилась пластина, чтобы оставаться боком. Проквуст медленно потянул к ней руку, пластина шарахнулась прочь.

— Невероятно, она тебя боится!

— Ничего она не боится, — Проквуст опустил руку и пластина вернулась на место. — Это всего лишь отторжение света.

Проквуст вышел из куба.

— Станислав Львович, пошли на воздух?

— Давно пора!

* * *

Они сидели в креслах и следили за гаснущим у горизонта закатом. Проквуст поставил пустой бокал на столик, Пилевич наполнил его.