Дорога в бесконечность - [35]
1987 г.
Активист
Неверно говорят, что незаменимых людей не бывает. Пётр Петрович относился к разряду именно таких людей. Правда, в отделе, где он работал, об этом почему-то не догадывались. Может быть, и догадывались, но вслух не говорили. Хотя незаменимость Петра Петровича всем была видна невооружённым глазом.
Проводить полит информацию — Пётр Петрович.
Выступать на профсоюзном собрании — Пётр Петрович.
Сказать заздравную или прощальную речь на очередном юбилее или погребении — Пётр Петрович.
На совещаниях ОСВОДа, ДПД, ДОСААФ и т. д. и т. п. — опять же Пётр Петрович.
И так он наловчился всё это делать, что даже дома к обычному родительскому собранию в школе готовился как к главному событию в своей жизни.
Но однажды Пётр Петрович заболел. Надолго. И всё в отделе пошло кувырком. Политинформации не проводятся. На профсоюзных собраниях — ни одного выступающего. А что уж до юбилеев, то хоть переноси их на неопределённое время.
Наступил наконец день, когда Пётр Петрович вновь очутился в родном отделе, чтобы сполна ощутить свою незаменимость. Даже речь приветственную подготовил на пяти страницах. Оваций, увы, не было.
Прослушав его удивительно актуальную речь о пользе перестройки, начальник сухо пригласил Петра Петровича в свой кабинет.
— Понимаешь, — начал он без лишних эмоций, — тут вот приказ пришёл о сокращении штатов. Ну, мы посовещались, все вроде бы при деле, а одного человека сократить надо — перестройка! Остановились на твоей кандидатуре.
— Но я же — пытался возразить Пётр Петрович.
— Знаем, — сказал начальник, — но за три года ты так и не внедрил ни одного проекта…
— Но я же…
Вот именно6 активист, общественник. А такие люди в любом отделе нужны. Ну а мы обязательно твоими сегодняшними советами пользоваться будем. Бумажку оставь…
1987 г.
Стихи от друга
Сенокос
Травы в росах нежатся, свет зари потух,
Дымкой мутной брезжится темной ночи дух.
Песня, лета раннего — перелетный гам,
Коростельим керканьем бродит по хлебам.
Бреньканье покосницы по ножу косы
Будит луг, усыпанный жемчугом росы!
Клин косцов качается, словно заводной,
Валики кудлатые дыбятся волной.
Дребезжат кузнечики — чертова родня…
Солнце лезет по небу на вершину дня.
С граблями красавицы выплыли на луг,
Не возьмет их солнышко зноем на испуг.
Разбрелись, построились в журавлиный ряд,
Быстрыми движеньями травы шелестят.
К вечеру разбросаны копны в разнобой,
Но косцы задорные не идут домой.
Травостой душистый обметать спешат,
Вилами рогатыми к стожарам вершат.
Сделана работа, песен — не слыхать —
Взлет зари вечерней манит отдыхать!
Сарафан цветастый не ласкает взгляд,
Лишь стога, нахохлившись, луга вкруг, стоят!
1978 г.
Здравствуй, осень
Красота земная и простая,
Красота обветренных дорог!
Здравствуй, здравствуй, осень золотая,
Ты опять пришла к нам точно в срок!
По стерне, желтеющей и колкой,
Через речку, вброд, и по грибы
Я уйду с корзинкой и двустволкой,
Собирать осенние дары.
Подрезая грузди и волнушки,
Шапки «маномаховы» снимать,
И пожар березы на опушке
Близко к сердцу с грустью принимать!
Осень, как последние смотрины…
Яркие и щедрые цвета!
Оставляют в памяти картины
Сказочные, милые места!
1983 г.
Весна на крыше
Весною солнце занято делами,
Сжигает зимние следы грехов.
Тень-тень, капель идет кругами
По мутной луже, с застрехов…
Сижу на крыше старенького дома,
Лопатой мокрый снег спускаю вниз.
Мурластый кот из «пушкинского» тома
Вонзил когтищи в драночный карниз…
Смотри, не упади, эй, ты, высотник…
Но он не слышит. Цель его — скворец.
Но только тот, как добрый старый плотник
Торопится закончить свой дворец…
Я так залюбовался, что с карниза
И сам поехал, как на лыжах, вниз…
Пока летел, своей рискуя жизнью,
Сто раз жалел, что я не альпинист!
1978 г.
Возвращение в деревню
За окошком осень золотая,
Яркая живая красота!
Сторона привольная, родная:
Тот же сад и выгон для скота —
Поглядишь и сразу не узнаешь…
Как осиротел родной колхоз,
Без труда на пальцах посчитаешь
Личный скот: овец, коров, и коз.
Ветер-странник по жилищам бродит,
В окна опустевшие стучит,
Но никто на встречу не выходит,
Но никто его не приютит…
Может и меня, ты не признаешь,
Деревенька на краю земли?..
Слишком долго был я в чуждом крае,
Променяв тебя на корабли…
1981 г.
Краски осени
К нам вернулась осень. Приутихла Свирь.
Паутинку крутит паучок-мизгирь…
Пожелтели листья, заискрилась даль,
Надевает осень расписную шаль.
Чтобы нас порадовать радугой цветов,
Разноцветьем ягод с гроздьев и кустов…
Яркие рябины водят хоровод,
Дым от ранних сумерек красит небосвод…
Дышит ароматом сено на повети…
И грустят берёзки о прошедшем лете…
Потому что скоро красота уйдёт,
Ну, а вместе с нею, и прошедший год!
1982 г.
О моём друге
Есть у меня друг. Знакомы мы с ним давно — не один год. И вдруг я узнаю, что он тоже когда-то писал стихи. Именно писал, что ещё раз подтвердило моё убеждение, что все мы в душе поэты. И лишь обстоятельства делают Поэтами далеко не многих. И однажды он подарил мне некоторые свои стихи, без надежды, что сам когда-нибудь их опубликует. Пять из них мне особенно понравились. И тогда я ему пообещал, что помогу напечататься. Увы не получилось. Возможно, хоть эта публикация — всего несколько стихотворений в моей книге, снова вдохнёт в него искорку творчества. А зовут моего друга — Геннадий Сергеевич Штыков. И в Тихвине его, безусловно, знают многие.
Первая часть этой книги была опубликована в сборнике «Красное и белое». На литературном конкурсе «Арсис-2015» имени В. А. Рождественского, который прошёл в Тихвине в октябре 2015 года, очерк «Город, которого нет» признан лучшим в номинации «Публицистика». В книге публикуются также небольшой очерк о современном Тихвине: «Город, который есть» и подборка стихов «Город моей судьбы». Книга иллюстрирована фотографиями дореволюционного и современного периодов из личного архива автора.
Данный сборник не случайно имеет подзаголовок «Размышления о жизни и судьбе». Ведь эта книга не просто о прошедшем, она о людях разного времени, разных эпох и судеб. А всех их объединяет самое главное человеческое качество — любовь. Любовь к России. Любовь к её людям.
В сборнике собраны стихотворения, написанные в 2016 году, а также переработанные автором стихи прошлых лет, ранее не публиковавшиеся. Их жанр весьма разнообразен: любовная, гражданская, философская лирика, юмористические и шуточные стихи, басни и пародии, в которых выражено личное отношение автора к текущим событиям нынешнего високосного года.
В этом сборнике стихи о любви. И этим всё сказано. Плохо или хорошо, патриотично или скандально, искренне или не очень. Любовь каждый понимает по-своему. Он становится её объектом или инквизитором. Но всё равно в каждом нашем слове и действии присутствует Любовь.
«Поэты все неизлечимо одиноки» — очередной сборник стихов автора, в который вошли избранные произведения с 1975 по 2015 годы. А также стихи для детей и сказки в стихах для взрослых.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.