Дорога славы - [44]

В центральном посту «Флавиуса» не потерял сознания лишь капитан. И не только потому что командирское место обладало дополнительной защитой. На краю пелены беспамятства его держала мысль о том, что там, за тонкой бронёй переборок две сотни душ экипажа и почти за сто тысяч беженцев. Для перевозки которых и был переоборудован старый «десантник»… Едва смогли двигаться сведённые болью руки, Диего, преодолевая накатывающую черноту, одну за другой начал запускать аварийные системы: малый реактор, кибердокторы кресел экипажа, освещение. Это было адски тяжело, перед глазами двоилось, руки била нервная дрожь и сводило судорогами. Пальцы попадали набирали нужные команды иногда с третьего раза, ведь в резервных устройствах нет ни сверхчувствительных систем управления, ни нейроинтерфейсов. Лишь пережившие многие века клавиши и сенсорные панели. Хотелось всё бросить, хотелось укола обезболивающего, спасительной темноты… но только убедившись, что находящиеся рядом начинают оживать, Диего разрешил себе помощь медицинских систем и беспамятство.

Из забытья его вырвал громкий баритон старшего навигатора Бернарда, который был одним из заместителей капитана. Бывший командир эскадрильи штурмовиков очнулся первым и, оценив обстановку, начал отдавать приказы. Стараясь навести порядок и помочь растерянным людям прийти в себя: мол, все не так страшно, есть старший, который наверняка знает, что делать — и потому всё закончится хорошо.

— Навигаторам. Начать тестирование систем корабля. Пилотам. Попарно старший пилот-младший пилот — начать обход отсеков. Всем четырём двойкам держать канал связи открытым постоянно. Начинаю опрос постов. Инженерная секция, доложить состояние…

— Бернард, — еле слышно прохрипел капитан, — что?..

— Центральный пост уцелел полностью. Отозвались инженерный и связисты, количество выживших уточняется. Остальные пока молчат, я направил спасательные партии. Криоотсек не пострадал, функционирует в штатном режиме.

— …корабль?

— Предварительный тест показал, что основные системы повреждены на шестьдесят процентов, фокусировка дальней связи выгорела полностью. Работоспособность резерва уточняется, похоже в норме.

— …соседи?

— Не знаю, — Бернард замолчал, а потом добавил. — Пока не отвечают, но если прикинуть, что основной удар пришёлся по ним… вряд ли там уцелел хоть кто-то.

— …х…р…шо… принимай командование… — на этих словах Диего снова потерял сознание.

Итог оказался неутешительным: из экипажа «Флавиуса» выжило всего тридцать восемь человек. Центральная и инженерная секции да командир связистов. Зануда и педант Габриэль был единственным, кто строго по инструкции полностью загерметизировал скафандр и включил защиту. И потому один уцелел за пределами имевших усиленную броню помещений. Все остальные, зная, что у такого мощного корабля шансы на мгновенную декомпрессию ничтожны, предпочёл безопасности удобство — и потому работали с непристёгнутыми перчатками и незакрытыми забралами шлемов. Неясным оставался и вопрос, что случилось с экипажем второго транспорта — и сейчас команда «Флавиуса» собралась в кают-компании, куда с поста связи транслировались данные, которые передавала поисковая партия. За несколько прошедших часов запустить главную антенну так и не удалось, а аварийные системы картинку не поддерживали. И потому сидящие внимательно вслушивались в отдающие металлом, с затёртыми эмоциями — но всё же узнаваемые голоса.

— Внешних повреждений нет, начинаю сближение, — пробивается баритон Бернарда.

— Пытаюсь связаться на аварийной частоте, нет ответа, — это рокочет бас заместителя главного инженера. — Нет ответа, нет ответа.

— Ну что, лезем дамочке под юбку? — снова Бернард. — Помнится, у этой серии между четвёртым и пятым десантными шлюзами броня тонкая…

— А откуда вы?.. — это взволнованный тенор одного из младших пилотов.

— Э-э-э, сынок. Знал бы ты, сколько раз я выводил свою эскадрилью на эту самую нежную точку, пока не получил осколок в машину и сначала повышение до координатора штурмового крыла, а потом пенсию. Если бы не эта гнилая война, хрен бы меня оттуда вытащили…

— Отставить посторонние разговоры! — на линии появился капитан.

— Так точно, кэп!

Повисла тишина, нарушаемая лишь короткими фразами спасательной партии и дыханием людей в кают-компании. Через час на линии снова появился Бернард.

— Прошли броню. Мы внутри. Судя по всему, живых среди команды нет. Идём к десантному отсеку, там дополнительная защита плюс броня ботов, может, кто уцелел в них.

И снова молчание. Которое разрывает возглас старшего навигатора:

— Господи! Не может быть! Они тоже везли беженцев!

Снова экипаж собрался в кают-компании через десять дней. Лишь Габриэль нёс вахту в рубке, согласно уставу слушая эфир и осматривая пространство худо-бедно налаженным ближним локатором. Конечно, пожелай присутствовать лично и он — капитан, с учётом обстоятельств, посмотрел бы на нарушение инструкций сквозь пальцы, положившись на автоматику. Но если кто-то добровольно готов взвалить на себя такую ношу, то почему бы и нет?

— Итак, прежде чем принять окончательное решение, — начал Диего, — я хотел бы ещё раз выслушать обе точки зрения. Потому что от нас сейчас зависит слишком многое. Но сначала, чтобы исключить недопонимание, ещё раз обрисую ситуацию. Благодаря предусмотрительности Бернарда мы закончили прыжок в системе с кислородной планетой. Пригодной для основания колонии. Связи с базой нет, и не предвидится — тэта-модуляторы выжгло и у нас, и у «Константина». Искать в такой глуши нас тоже не будут. Но шансы у нас хорошие, «Флавиус» создавался не только как носитель, но и как база десанта, потому имеет комплекс по производству запчастей и экипировки. С учётом дополнительных материалов с корабля имперцев мы можем его запустить и перенастроить на выпуск необходимой для выживания продукции. Кроме того, оба корабля в состоянии сесть на планету: посадочные и маневровые системы не пострадали. Это, так сказать, в плюсе. Теперь о минусах: система сна едина на отсек, частичного отключения не предусматривает. И одних малых резервных на вывод из криостазиса не хватит, а основной реактор «Константина» не запускается. Да и наш выдаёт от силы сорок процентов. И сможем ли мы вывести из заморозки ещё и пассажиров второго транспорта — неизвестно. Теперь слушаю.