Дорога славы - [72]

Он поворачивается на своем вертящемся стуле. Ни разу не стащил с него своей толстой задницы с тех пор, как его послали в Азию, патрули не для него.

– Меня только одно интересует. Где ты вот это достал? И с чего Это тебе пришло в голову попытаться его украсть? – Он кивает на ящик с делами позади стола.

Я узнаю то, что на нем лежит, хоть оно и было покрыто позолотой в последний раз, когда я его видел, а теперь покрыто особой черной липкой грязью, которую выращивают в Юго-Восточной Азии. Я двинулся было к нему.

– Это мое!

– Нет, нет! – отрывисто говорит он. – Легче, легче, малыш. – Он отодвигает мяч подальше. – То, что ты его украл, еще не делает его твоим. Я взял его на хранение как вещественное доказательство. К твоему сведению, герой ты липовый, медики считают, что он не выживет.

– Кто?

– Какое тебе дело кто? Ставлю четвертак против бангкокского тикула, что ты не знал, кто он, когда колошматил его. Нельзя же походя избивать местных жителей только потому, что у тебя весело на душе – у них ведь и права есть. Ты, может, не слышал? Избивать их положено только там и тогда, где и когда прикажут.

Он неожиданно улыбнулся. Вид его от этого не становится лучше. Глядя на его длинный, острый нос и маленькие, налитые кровью глаза, я вдруг осознаю, насколько он похож на крысу.

Однако он, не пряча улыбки, говорит:

– Сирил, мальчик мой, не слишком ли рано ты снял свои шевроны?

– А?

– Ага. Может, тебе еще удастся выбраться из этого дерьма. Садись. – Он резко повторил: – Сядь, я сказал. Если бы было по-моему, тебя бы просто подвели под Восьмую Статью и забыли, лишь бы от тебя избавиться. Но у Командира Роты другое мнение – великолепнейшая мысль, которая помогла бы разом закрыть все дело.

На сегодняшнюю ночь намечен рейд. Так вот, – он наклоняется, достает из стола бутылку «Четырех Роз» и две кружки, наливает обе, – выпей-ка.

Об этой бутылке знали все-все, кроме, может быть. Ротного. Но никто еще не слыхивал, чтобы старший сержант предлагал кому-нибудь выпить – за исключением одного случая, когда вслед за предложением выпить он сообщил своей жертве, что того отправляют под трибунал.

– Нет, спасибо.

– Да ладно, пей давай. Опохмелись. Тебе это понадобится. Потом сходи помойся под душем и постарайся, хоть это никого и не обманет, выглядев пристойно, когда пойдешь к Командиру Роты.

Я встаю. Выпить я хочу, мне нужно выпить. Я не отказался бы и от самой пакостной бурды – а «Четыре Розы» идут неплохо, – я не отказался бы и от той огненной воды, которой старик – как же его звали? – воспользовался, чтобы пробить мои барабанные перепонки.

Но с ним я пить не хочу. Мне здесь нельзя пить совсем ничего. Да и есть что…

Я плюю ему в лицо.

Оно выражает беспредельное возмущение, и он начинает таять. Я вытаскиваю свою саблю и бросаюсь на него.

Становится темно, а я все машу и машу кругом себя, иногда попадая во что-то, иногда нет.

ГЛАВА XVI

КТО-ТО тряс меня за плечо.

– Проснитесь!

– У'ди отсюд'!

– Вы должны проснуться, босс, очнитесь, пожалуйста.

– Да, Герой мой, ПОЖАЛУЙСТА!

Я открыл глаза, улыбнулся ей, затем попытался осмотреться. Ой-ей, вот это кавардак! На самой середине, рядом со мной, стояла толстая колонна из черного стекла, футов пять высотой. Наверху лежало Яйцо.

– Это оно?

– Да! – согласился Руфо. – Это оно! – Видуха у него была потрепанная, но он был весел.

– Да, Герой мой и защитник, – подтвердила Стар, – это подлинное Яйцо Феникса. Я проверила.

– Ммм… – я огляделся по сторонам. – А где же старый пожиратель Душ?

– Вы убили его. Еще до нашего прихода. Вы все еще держали саблю в руке, а Яйцо было крепко зажато слева в подмышке. Нам с трудом удалось их высвободить, чтобы обработать вас.

Я оглядел себя, увидел, что она имела в виду, и отвел взгляд. Ну не нравится мне красный цвет. Чтобы не думать о хирургии, я обратился к Руфо:

– Что вы так долго?

Ответила Стар:

– Я уж думала, что мы не сможем найти вас!

– Как вы меня нашли? Руфо сказал:

– Босс, мы, собственно говоря, не смогли бы вас потерять. Мы просто шли по следу вашей крови – даже когда он уходил в глухую стенку. Она настойчивая.

– Э-э… мертвецы попадались?

– Трое или четверо. Чужие, нам до них дела не было. Вернее всего, конструкты. Мы не стали задерживаться. – Он добавил: – И выбираться также начнем не мешкая, как только вы подлечитесь настолько, что сможете идти. Время не ждет.

Я осторожно согнул и разогнул правое колено. Там, где у меня был укол в коленную чашечку, боль еще оставалась, постепенно уменьшаясь, однако, из-за того, что сделала Стар.

Ноги у меня в порядке. Идти я смогу, как только Стар закончит. Только – я нахмурился – не очень-то мне по душе снова идти через тот крысиный туннель. У меня от крыс нервная дрожь начинается.

– Каких крыс, босс? В котором туннеле? Ну, я ему и сказал.

Стар никак на это не отреагировала, просто продолжая накладывать пластырь и пришлепывать повязки. Руфо сказал:

– Босс, вы и правда встали на колени и поползли точно в таком же проходе, как и все остальные. Мне это показалось абсолютно ни к чему, но вы уже доказывали раньше, что знаете, что делаете, поэтому мы не стали спорить, а просто сделали по-вашему. Когда вы велели нам подождать, пока вы все разведаете, мы и этому подчинились. Мы прождали так долго, что Она решила: лучше нам постараться отыскать вас.