Дорога обратно - [4]

4

В июне сорок первого Неле исполнялось тринадцать лет. За этот год она вытянулась, с лица ее сошла детская расплывчатость, но оно осталось таким же милым, только сделалось еще более красивым.

У Димки сердце замирало, когда он глядел в это лицо. У него появлялось такое чувство, как будто он летит с большой высоты, летит и парит в воздухе, как это во сне бывает. А она как будто ничего не замечала, смотрела на него своими ласковыми, доверчивыми глазами и улыбалась ясной, дружеской улыбкой.

День рождения дочери Андриановы решили отпраздновать в воскресенье на даче, куда они выезжали на целый месяц.

Они звали Димку с собой на все это время, но он отказался, хотя очень хотелось поехать, сказал, что матери будет трудно без него. А на день рождения обещал приехать, Целую неделю он места себе не находил от тоски, все бродил возле дома. Даже влез на перекладину, кувыркнулся несколько раз и посмотрел наверх, словно могло случиться чудо, откроется балконная дверь и Неля, как раньше, помашет ему оттуда рукой.

Он едва дождался воскресенья, вскочил чуть свет и увидел, что рядом, на стуле, висят отчищенные и отглаженные брюки, чистая выглаженная рубашка, новые носки и лежат пять рублей денег — мать все приготовила с вечера. И записку написала, чтоб не возвращался поздно, а если задержится, пусть там заночует и едет утром.

Он наспех поел, оделся и отправился к почте, возле нее всегда по утрам продавали цветы.

Потом он сел в трамвай, купил пригородный билет за девяносто копеек, устроился поудобнее у окна — ехать ему далеко, почти до шестнадцатой станции.

Ехал он чуть не целый час и все глядел в окно, ждал, когда появится море. Трамвай вышел за городскую черту, — визжа колесами, круто свернул в сторону пригородных лиманов, потом опять свернул и поехал вдоль дачных поселков. И тут Димка увидел море — оно ярко сверкало на солнце, словно разбили большое зеркало и тысячи маленьких осколков разбросали вокруг. А потом он увидел парусник — крошечный белый парус маячил где-то там, почти на горизонте, и от этого стало сладостно и тревожно на душе.

Потом он еще долго шел от трамвайной остановки мимо белых домиков и санаториев, пока не вышел на пригорок, где стоял большой четырехэтажный дом, обнесенный высокой металлической оградой, выкрашенной в зеленый цвет. Над железными воротами высилась пятиконечная звезда, а на ней были видны четыре больших буквы РККА.

Димка пролез между прутьев ограды и пошел вдоль дома по песчаной дорожке, мимо отдельных красивых домиков — так объяснил ему Сергей Павлович, Нелин отец. Он даже нарисовал все на бумажке, она лежала у Димки в боковом кармане, но он не смотрел в нее — за неделю он изучил ее настолько, что представлял себе все очень ясно.

Навстречу ему попадались люди в форме и в штатском, в походке которых тоже угадывались военные. Удивительно было видеть этих людей, никуда не спешивших, идущих медленно, с женами, с детьми, и даже с детскими колясками. Они все провожали Димку добрыми взглядами, наверно потому, что он нес огромный букет кремовых и алых роз, а один комдив, с ромбом в петлице, даже остановился и спросил:

Это кому же такая красота предназначается? Андриановым, — сказал Димка. — Вы не знаете, дяденька, где они живут?

Знаю. Но не скажу, пока не выясню: по какому поводу? — он указал на цветы.

— У них дочка есть, у нее сегодня день рождения.

— Ну что ж, причина вполне уважительная, — сказал комдив очень серьезно, а глаза его улыбались. — Передай Сергею Павловичу мои поздравления, и дочку от меня поздравь, — он достал из кармана своего кителя плитку шоколада и протянул Димке, — скажи, комдив Луговой велел кланяться.

— Есть, товарищ комдив, — Димка вытянулся по стойке смирно.

— Ну, а теперь беги. Они вон там живут, крайний домик налево, только ты прямо к морю иди, они все там, по-моему.

Димка побежал, счастливый. Он спустился вниз, к морю, по длил ной деревянной лестнице и увидел много людей в трудах и в купальниках, они загорали на солнце, у самой воды, и различить среди них Андриановых было не так-то просто.

Димка медленно пошел вдоль берега по мелкой шуршащей гальке, и все оглядывались на него — странно он, должно быть, выглядел среди загорающих — в своих наглаженных брюках, белой рубашке, с букетом ярких цветов в руках.

Он остановился растерянный.

—. Дима!.

Он обернулся. Навстречу ему бежала Неля — в мокром, сверкающем на солнце ярко-красном купальнике, в каплях морской воды, искрящихся на лице, на волосах, на тронутом загаром т, еле, — она летела к нему, едва касаясь босыми ногами прибрежной гальки, и в глазах ее, голубых, как небо, сияла радость.

Поздравляю тебя, — едва слышно сказал Димка, протягивая Цветы. И смутился, когда Неля на виду у всех поцеловала его.

До обеда они купались, загорали, играли с большим, Цветастым, легким, как пушинка, мячом. Он приятно звенел, когда по нему слегка ударяли ладонью. И в душе у Димки все звенело от этого сверкающего моря, от солнца, от того, что Неля была рядом.

А потом Нелина мама позвала их в дом, там уже был накрыт стол: посредине возвышался огромный торт, стояли бутылки с крюшоном и лимонадом, вазочки с конфетами и печеньем.