Дорога на Тмутаракань - [54]

А мед, знаменитый адыгейский мед! Окрестные холмы, заросшие сплошным садом из черешен, груш и яблонь, давали обильный нектар пчелам. Мед, сладкий и душистый, равного какому не найти и за тридевять земель, мед, из которого готовили крепкий и приятный напиток шъок, был главным богатством аула.

Закупая товары у своих родичей и соседей, Хачемаф выгодно сбывал их в Тмутаракани. Богатство его росло, богатела и вся семья тетушки Дзегуащ.

Прошли те времена, когда она говорила, презрительно оттопыривая в усмешке тонкие губы:

- В нашем роду многие были знаменитыми воинами. Твой отец, Хачемаф, мог из лука попасть в глаз летящего орла. Твой дед иог на скаку сбрить шашкой усы у сврего врага, опозорив его перед всем войском. А ты - пхе! первый из нашего славного рода станешь торгашом! Одно дело отвезти на торг, продать свой товар, но заниматься этим всю жизнь...

Позже в гостях у Хачемафа в Тмутаракани побывали его младшие братья Умаф и Бэгот. Они привезли в аул полный мешок новостей, удивили всю родню рассказами о богатом городе, где их Хачемаф - один из самых уважаемых людей.

Тетушка Дзегуащ не придала значения этим рассказам. Удел мужчины быть воином. Могла ли мыслить иначе женщина, чье имя означает воительница?

Однажды Умаф и Бэгот целую зиму прожили в Тмутаракани, помогая в делах Хачемафу. Главная их задача была охранять склады брата в порту, где находилось много товаров, дожидавшихся весны. Ежедневно встречаясь с рыбаками-русичами, братья неплохо изучили их язык, научились говорить по-гречески и немного по-хазарски.

Братья стали помогать Хачемафу в поездках, иногда замещали его. Немало добра привезли они в свою большую семью. Тетушка Дзегуащ стала смотреть на Хачемафа более благосклонно, перестала вспоминать его воинственных предков.

Осенью в ауле ожидали очередного приезда Хачемафа из Тмутаракани. Натухаевский купец задерживался. Неожиданно по землям адыгов пронеслась тревожная весть: из далеких полунощных краев движется сюда несметное войско русов. Перед ними в страхе бегут хазары. Говорили, что хазарская гвардия разбита, сам каган попал в плен. Русы идут на юг, приближаются к земле ясов. Придут ли они сюда? И если придут, то как друзьями, разбившими хазар, давних недругов адыгеев, или врагами-завоевателями? Все мужчины Натухая взялись за оружие, многие из них присоединились к дружине соседнего племени, возглавляемой храбрым пши Алэджем. Дружина выступила к верховьям Кубани, навстречу русам. В пути к ней присоединялись все новые и новые воины.

Хачемаф приехал в аул, будто ничего не случилось, пригнал порожние арбы, чтобы забрать овчины, шерсть, мед, вино. Его встретили встревоженные мать и тетушка Дзегуащ.

- О великий бог, хранитель нашего священного очага! - воскликнула глава семьи Дзегуащ. - В какое смутное время явился ты к нам, Хачемаф! Скоро будет война, поредеет наш род в битвах с чужеземцами, может быть никого не останется в живых из славного рода Ащемеза... А ты теперь не с воинами, не в боевом уборе! В твоих мыслях - золото!

- Война? - Хачемаф удивленно пожал плечами. - Кто сказал, что она обязательно будет? Разве я не знаю русов? Это не хазары, от которых только и жди подлога или предательства. Войско русов разбило Хазарию, разве это плохо для нас? Теперь оно пройдет к Таматархе, прогонит хазарского бека, а до нас им дела нет...

- Не говори! Ты встречал русов-купцов, а это идут воины. Ох, нету в живых моего старого Афамгота...

Муж тетушки Дзегуащ, Афамгот, был главой большой семьи много лет. Он был рачительным хозяином и добрым воином. Могучий, как дуб, своими узловатыми пальцами он мог свернуть шею быку, одним движением руки остановить скачущего коня. Его, словно старое дерево, свалила молния во время грозы, разразившейся в сенокос.

Хачемаф взялся готовить товары для торга в Тмутаракани. Он продолжал сохранять внешнее спокойствие, хотя в душе его зашевелилось сомнение: действительно ли все обойдется благополучно. Аульчане радостно встречавшие купцов прежние времена, теперь неохотно расставались со своими товарами. Люди хотели запастись припасами на смутное время. Только белую овечью шерсть, так ценившуюся обычно, - она шла на изготовление самых дорогих тканей - теперь отдавали без сожаления. Черную - придерживали, может, придется валять много походных бурок.

С востока от аула к аулу шли противоречивые вести:

- Пши Алэдж выступил навстречу русам. Он хочет разгромить их там, где сливаются Кубань и Лаба...

- Войско адыгов отступило перед несметными полчищами русов...

- Алэдж и русский пши заключили вечный мир, стали кунаками. Братья Бэгот и Умаф из твоей семьи, Дзегуащ, пошли толмачами к русам - недаром они научились этому языку в Таматархе.

Слушая последнего вестника, Хачемаф поднял кверху указательный палец, гордо выпятил короткую рыжую бородку.

- А, что я вам говорил! Никакой войны, будем торговать с русами.

Тетушка Дзегуащ неразборчиво пробурчала что-то о зажиревших мужчинах, забывших, с какой стороны берутся за меч.

Сообщения вновь становились тревожнее:

- За Кубанью русы предательски напали на наши дозоры!