Дорога на райский остров - [2]

Шрифт
Интервал

Однако больше всего, наверное, Бабуля М была предана мастерской. Для помещицы это было необычным — быть связанной с каким-то делом и так много внимания уделять мастерской. Однако это была необычная мастерская.

По сути дела, это был алтарь славы Мэллори, ибо Мэллори когда-то были великими навигаторами, совершавшими путешествия по всему миру. Они хорошо служили своей стране со времен королевы Елизаветы, и Бабуля М пребывала в твердом убеждении, что морским господством держава во многом обязана Мэллори.

Один из Мэллори плавал с Дрейком. В семнадцатом веке они уходили на поиски приключений, однако у них был один интерес, отличавший их от других. Это было не стремление захватывать вражеские испанские и голландские суда, а страстное желание нанести весь мир на карту.

По словам Бабули М, Мэллори вписали свое имя в мировую историю, и не только в историю Англии: они облегчили навигацию сотням — нет, тысячам великих искателей приключений по всему миру, и эти отважные мореплаватели и исследователи Земли многим были обязаны картам Мэллори.

Мастерская находилась на главной улице Большого Стэнтона. Это было древнее трехэтажное здание с двумя сводчатыми окнами на нижнем этаже, по обе стороны от каменных ступеней, что вели к входной двери.

Позади мастерской, во дворе, находилось другое здание, где помещались три паровые машины. Для нас это была запретная территория, разве что нас сопровождал кто-то из взрослых. Меня машины не особенно интересовали, зато Филип проявлял к ним огромный интерес. В одном из сводчатых окон помещался огромный глобус, расписанный голубыми, розовыми и зелеными красками, в детстве он совершенно меня завораживал. Когда я ребенком посещала мастерскую в обществе Бабули М, Бенджамин Даркин вертел такой же глобус в переднем комнате, показывал мне великие синие моря, землю и ее границы, выделял розовые участки глобуса — ту часть, что была британской. Я полагала, что это было дело рук славных Мэллори, начертивших карты, чтобы указать путь исследователям.

Филипа визиты в мастерскую так же возбуждали, как и меня, и он часто говорил со мной об этом. В нашей классной комнате были карты, и, посещая нас там, Бабуля М частенько задавала нам вопросы по атласу. Географии отдавалось предпочтение перед всеми остальными предметами, и Бабуля М была счастлива, что мы проявляли к ней интерес.

В другом окне мастерской находилась огромная карта мира. Она казалась великолепной, распростершись перед нами с африканским континентом по одну сторону и двумя Америками — по другую. Море было ярко-синего цвета, земля темно-коричневого и зеленого. Там были и наши острова, казавшиеся совсем маленькими, прямо слева от смешного тигра — Скандинавии. Но самым величественным было имя нашего предка, начертанное золотом в правом углу:

ДЖЕТРО МЭЛЛОРИ, 1698.

— Когда я вырасту, — говорил Филип, — у меня будет корабль, и я измерю моря. Тогда мое имя тоже будет написано золотом в низу карты.

Бабуля М подслушала это, и ее лицо расплылось в широкой счастливой улыбке, поскольку именно к этому она и стремилась, и, по-моему, она поздравляла себя с тем, что вызволила своего внука из когтей Бабули К, которая попыталась бы сделать из него архитектора или Даже политика, ибо ее семья растила людей этих профессий.

С годами я кое-что узнала о семейной истории и обнаружила, что Бабуля М никогда не одобряла брака своего сына с Флорой Крессет. Флора, судя по портрету, висевшему в галерее, была очень хорошенькой, но хрупкой и слабенькой, поэтому она и умерла при моем рождении. В то время так много женщин умирало при родах — и детей тоже, что выжить в определенном смысле было маленькой победой. Я сказала Филипу, что такая цепкость женщин — показатель того, что человеческая раса продолжает свое существование, а он на это ответил: «Ты и впрямь иногда говоришь глупости».

Филип был более земным человеком, чем я. Я была мечтательной и романтичной. Филипа интересовала практическая сторона составления карт, вычисления и измерения, и у него просто руки чесались в ожидании, когда он возьмется за компас и прочие научные приборы того же рода. А я размышляла, кто живет в этих далеких местах. Мне было интересно, как они живут, и глядя на острова посреди синих тропических морей, я придумывала различные истории о том, как поеду туда, буду жить среди этих людей и изучать их обычаи.

Мы были совершенно различны по взглядам, Филип и я.

Возможно, именно поэтому мы так хорошо ладили между собой.

Каждый из нас дополнял другого. Без сомнения, из-за того, что у нас не было матери — и в определенном смысле, отца, хотя он был жив, — мы обратились друг к другу.

Когда наш отец привез в поместье новобрачную, он работал в семейном деле. Естественно, его воспитали так нее, как теперь Филипа.

Возможно, если бы наша мать не умерла, отец по-прежнему оставался бы здесь и более или менее делал бы то, чего хотела от него Бабуля. Однако после смерти моей матери он не мог больше выносить жизнь в поместье. Наверное, здесь было слишком много воспоминаний. К тому же, вполне возможно, что он невзлюбил ребенка, занявшего место в жизни за счет той, кто была горячо любима. Как бы то ни было, он решил на время уехать и поработать в Голландии, в фирме по изготовлению карт — так, ненадолго, чтобы оправиться от потери жены. Голландия была страной, с давних времен рождавшей ведущих картографов, и в то время Бабуля М считала, что это хороший план, способный помочь сыну оправиться от горя и одновременно приобрести новый опыт.


Еще от автора Виктория Холт
Обитель страсти

Молодая аристократка, сирота, вынужденная наемным трудом добывать средства к существованию, получает место гувернантки в богатом поместье. Огромный мрачный дом, где ей предстоит жить и работать, полон суеверий, страшных тайн и загадочных явлений. Но наибольший интерес, а подчас и наибольший ужас вызывает у гувернантки хозяин поместья — молодой вдовец, мизантроп, таинственный, зловещий, но хорошо воспитанный и чрезвычайно элегантный мужчина, которому суждено стать ее судьбой…


Замок Менфрея

С детства Хэрриет Делвани любила замок Менфрея, овеянный легендами Корнуолла. Лишенная материнского тепла, девушка нашла здесь опору в тяжелых испытаниях судьбы и обрела счастье. Но иногда безумие прячется за маской любви…


Госпожа замка Меллин

Действие романа происходит во второй половине XIX века. Героиня романа – юная и привлекательная Марта Лей, натура пылкая и незаурядная, – лишившись отца и поддержки родных, становится гувернанткой.Приехав в Маунт Меллин, холодный и мрачный замок, и познакомившись с его обитателями. Марта понимает, почему ее предшественницы не задерживались там надолго. Она чувствует, что старинный замок хранит много страшных тайн…Сложная сюжетная линия, в которой тесно переплелись любовь и коварство, страх и интриги, держит читателя в напряжении до самой последней страницы.


Мадам Змея

Имя Виктории Хольт стало популярным буквально в считанные дни, когда одна за другой появились книги этой известной во многих странах английской писательницы, издававшей также романы под псевдонимами Филиппа Карр, Джейн Плейди. «Мадам Змея». «Отравительница» и «Королева-распутница» (трилогия) — романы не столько исторические, сколько любовные. Хотя запоминаются точностью деталей, характеров, описанием быта и семейных отношений. И, конечно, образом главной героини Катрин, Екатерины Медичи, итальянки, ставшей французской королевой, страстно жаждущей любви короля Генриха, власти и… смерти соперницы Дианы де Пуатье.


Зыбучие пески. Книга 1

— А ты, черноволосая, как, я погляжу, любишь цыган. Сказать почему? Ты и сама почти цыганка. — Кто вам сказал? — Да кто ж мне мог сказать. Но я тебе и имя твое назову. Милое имечко. Аллегрой тебя зовут. — А вы нагадаете мне удачу? — Все расскажу, милая, и прошлое, и настоящее, и будущее. — Думаю, нам пора, — сказала я. Ни девочки, ни цыганка не обратили на меня никакого внимания. — Аллегра из большого дома. Тебя бросила твоя нечестивая мать. Но ты не огорчайся милая. Тебя ждет прекрасный принц и большое счастье. — Правда? — сказала Аллегра. — А других? — Дай-ка посмотрю… Цыганка стояла передо мной руки в боки. — Это наша учительница музыки, — начала Аллегра. Ах, музыки.


Изумруды к свадьбе

В старинном французском замке Гайяр ожидают приезда известного английского реставратора Даниэла Лоусона. Однако приезжает не он, а его дочь Даллас: профессор Лоусон неожиданно скончался. Неизменная помощница отца в его работах, Даллас, чтобы не нарушать контракта, предлагает хозяину замка спои услуги. Это, понятно, лишь завязка сюжетной интриги. А далее на фоне древнего, хранящего страшные семейные тайны замка перед читателем романа разворачивается история, оторваться от которой просто не будет сил.


Рекомендуем почитать
Арджуманд. Великая история великой любви

Шах-Джахан, Владыка Мира, Бич Божий, Тень Аллаха, Завоеватель полюбил один раз и на всю жизнь.А когда умерла его любимая жена Арджуманд и оставила своего возлюбленного одного в бесконечной пустыне мира, великий император Хиндустана решил воздвигнуть в память о своей любви грандиозный и удивительный по красоте мавзолей. По его повелению вознесся к самому небу запечатленный в камне крик о неизбывной боли и вечной любви — белый, как снег, и прекрасный, как цветок, величественный Тадж-Махал.Любовь, верность, ревность, ненависть, жажда власти, предательство, возвышение и падение, кровь, интриги, тайны, месть, мир и война — вся Индия эпохи Великих Моголов предстанет перед вашими глазами в этом полном страсти рассказе о любви, над которой не властны время и смерть…


Побег на спорную руку

Но и без этого характер мисс Гарднер был далеко не сахарным. Об этом с успехом говорил ее твердый подбородок, прозрачно намекая на ее потрясающее упрямство, капризность и общую вздорность нрава. Спорить с ней опасался даже сам генерал, поскольку в этих спорах он неизменно проигрывал с самым разгромным счетом. Но лучше всего о характере Аннабэл говорило ее детское прозвище, которое прилипло к ней намертво. По имени ее давно не называли не только родственники, но и знакомые, посчитав, что если имя отражает ее ангельскую внешность, то прозвище метко указывает на ее нрав.


Ангел во тьме

Вильхельм Мельбург привык ходить по лезвию ножа, каждый день рисковать собственной жизнью ради дела,которому служит уже много лет. Но чувство, вспыхнувшее помимо воли, вопреки всему, в холодных застенках СС заставляет забыть о благоразумии и осторожности. .


Фаворитки. Соперницы из Версаля

1745 год, Франция. Никто не знал о юной Жанне-Антуанетте Пуассон. Но весь мир знал великую и могущественную маркизу де Помпадур, хозяйку Версаля. Она – та самая, кто смогла завладеть сердцем и разумом самого Людовика XV. Приближенные короля искусно плетут сети интриг, желая ослабить власть маркизы. Множество красавиц мечтают оказаться в покоях монарха и уничтожить маркизу. Даже двоюродный брат пресловутых сестер де Майи-Нель вступает в игру… Однако самой сильной соперницей маркизы становится четырнадцатилетняя кокетка.


Анна. Тайна Дома Романовых

Так начинались едва ли не все самые драматические, самые безум-ные истории о любви. Российский самодержец Павел I на балу обратил внимание на дочь московского сенатора Анну Лопухину… И весь мир для него вдруг мгновенно преобразился. Куда делись императорская невозмутимость, сдержанность и самообладание? Непозволительные чувства хлынули, как цунами, смыв в туманную даль бесконечные заботы и тревоги о судьбе России. Вмиг охладел некогда пылкий интерес к фаворитке Нелидовой. В сердце государя теперь была только она, юное, божественное создание, и она оставалась там до жуткой кончины Павла I. По сей день с полотен художников, писавших портреты Лопухиной, смотрит на нас очаровательная молодая женщина с большими темными глазами, которые как бы говорят: «Я была рождена для тихой семейной жизни, но, увы, вышло совсем по-другому…».


Златовласая амазонка

Сердце красавицы Ангелины навсегда покорил гусар Никита Аргамаков, которому она со всей силой нерастраченной страсти отдалась на берегу Волги. Но молодым людям не суждено было соединить свои судьбы – война 1812 года ворвалась в их жизнь, подобно вихрю. То, что случилось дальше, Ангелина не могла бы представить себе даже в страшном сне: ей суждено было стать женой французского шпиона, наложницей солдата, богатой вдовой парижского нотариуса. Однако ни на миг не забывала она пылкого гусара, который – в этом у нее не было сомнений – стал отцом ее дочери… Смогут ли Никита и Ангелина победить злой рок, который заставляет их проходить через все новые и новые испытания?Книга также выходила под названием «Князь сердца моего».