Дорога на космодром - [138]

Несомненно, что работа по созданию первого искусственного спутника Земли является важным шагом на пути проникновения человека во Вселенную, и несомненно, что мы вступаем в новую область работ по ракетной технике, связанную с созданием межпланетных ракет, – говорит Сергей Павлович, – В итоге тщательной проработки плана исследований, которые могут быть проведены с помощью спутника, в комиссии Академии наук под председательством академика М. В. Келдыша было установлено, что нельзя ограничиться одним вариантом спутника, и приняты три варианта, отличающиеся составом аппаратуры… Орбита спутника будет проходить над большей частью территории Земли…

В 1958 году на международном симпозиуме по планированию науки в Праге академик П. Л. Капица сказал: «Не знаю, почему руководитель такого великолепного достижения в науке, как пуск первого спутника, не достоин Нобелевской премии, хотя, может быть, он лично и не выполнял научной работы, связанной с подготовкой этого уникального опыта? Разве он не организовал его?… Несомненно, что сейчас наступает такой период развития науки, когда организаторам науки будет отводиться все более и более крупная роль».

Эти слова в полной мере относятся как к Сергею Павловичу Королеву, так и к Мстиславу Всеволодовичу Келдышу.

Люди сделали колесо, лук со стрелами, компас, порох, паровой двигатель, электрическую лампочку, атомный реактор. Теперь они задумали сделать Луну, маленькую Луну, искусственное небесное тело. Как? Никто ничего подобного никогда не делал. Как выбрать траекторию? Как будут работать в глубоком вакууме приборы и будут ли? Как повлияет на них невесомость? Как отводить тепло от спутника в безвоздушном пространстве? Как услышать и можно ли вообще услышать радиосигналы из космоса? Сто тысяч «как?».

Первый в истории искусственный спутник Земли.

Константин Петрович Феоктистов – ныне профессор, доктор технических наук, Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР – был тогда одним из тех молодых инженеров, которые работали в группе Тихонравова.

– Поначалу проектанты поставили перед собой задачу создать настоящую орбитальную научную лабораторию – примерно такую, каким стал третий спутник. Но оказалось, что это задача не из простых, – вспоминает Феоктистов. – Между тем отработка ракеты продвигалась успешно. Стало ясно, что возможность запустить спутник появится раньше, чем удастся создать задуманную сложную научную лабораторию. И тогда было принято решение: запустить аппарат упрощенной конструкции, с тем чтобы проверить возможность выведения на орбиту и контроля за ходом полета, надежность систем энергоснабжения, связи, терморегулирования. Так появился первый спутник – сферический аппарат диаметром чуть меньше шестидесяти сантиметров с четырьмя «усами» антенн…

Он так и назывался – ПС, простейший спутник: три аккумуляторные серебряноцинковые батареи для питания радиопередатчика-пеленгатора с дистанционным переключателем на разные диапазоны частот, вентилятор, антенны. – всё. Действительно простейший. Но и необыкновенный в то же время! Искусственная Луна! В самом этом сочетании что-то слышится противоестественное. Недаром у Николая Васильевича Гоголя сумасшедший в своих «Записках» отмечает: «Луна ведь обыкновенно делается в Гамбурге; и прескверно делается».

А Луна делалась вовсе не в Гамбурге, и делалась быстро и хорошо. Один из участников ее создания - Алексей Иванов, автор интересной книги «Первые ступени», вспоминает:

«…Скоро в цехе появилась специальная комната, свежепокрашенная, с шелковыми белыми шторами на окнах и бордовыми плюшевыми у двери. Подобного на заводе еще не видывали. Увидев, поняли: пришел на завод не простой заказ, пришел заказ особый.

Технология требовала особой чистоты (поверхности были полированы). Слесари-сборщики надели белые халаты, белые нитяные перчатки. Детали спутника клали на подставки, обтянутые черным бархатом.

Рождался первенец. Рождался наш «пээсик», как его любовно называли все ребята».

В начале сентября 1957 года группа специалистов-проектантов выехала на космодром вместе со спутником. Собственно, тогда эти стартовые комплексы еще не имели права называться космодромом. Вот этот шарик, с прижатыми к конусу обтекателя антеннами, должен был дать им это гордое имя – космодром.

4 октября Королев приехал на стартовую площадку задолго до пуска, оставил машину у ворот на бетонке, медленно шел чуть в горку, туда, где стояла ракета. Он грипповал, кажется, была температура – не мерил, врачей не вызывал – зачем? Все равно заболеть он имеет право только после старта. Дул резкий, холодный ветер. Он поднял воротник старого драпового пальто. Кивнул одному, другому, пошел через рельсы к бункеру. В спину ему деревянным голосом заговорил динамик громкой связи:

«Внимание! Через минуту будет дана проверка времени! Подготовиться к заправке…»

Он знал, чувствовал: все идет по графику. Вмешиваться не надо. Это будет только нервировать людей. Они все знают сами. Они – молодцы… Сейчас начнется заправка. Глухо, утробно загудят электромоторы насосов и вентиляторов, коротко и громко, как выстрелы, застучат клапаны, хищно зашипит воздух в дренажах – сколько раз он слышал все это! Каждая нота в этом шуме, каждый тихий щелчок магнитного пускателя, каждый стук команд-аппарата сплетались для него в мелодию старта, и он сразу мог уловить в ней фальшивую ноту – тут не нужно ни на какие приборы смотреть.