Дорога на Дебальцево - [5]

Вероятно поэтому Булатова мысленно сравнила изделие с неким самоуправляемым и почти живым существом. От нажатия на спусковой крючок оно вздрагивало, быстро выплевывало огонь, тут же отбрасывая гильзу из патронника далеко в сторону. Рубчатая пластиковая накладка на стволе постепенно нагревалась, и теперь Саше казалось, что ее руки до сих пор хранят тепло американского оружия.

Диденко, конечно, был профессионалом и заметил некоторые стрелковые навыки красивой русской девушки. Это немного смягчило его отношение к заезжим москалям. Чтобы поддержать беседу, он рассказал им о том, что родился и вырос в небольшом городке Броды Львовской области, окончил военное училище в Киеве, начал службу еще в Советской Армии, но в 1992 году вступил в «Збройни сили Украини». В Севастополь его перевели три года назад для укрепления кадрового состава, дали квартиру, чтобы он мог привезти в Крым всю свою семью, ибо «свидомых украинцив» тут проживает слишком мало.

— Свидомых? — переспросила Александра.

— Ну да, сознательных, — пояснил Диденко. — Тех, кто понимает, что мы должны создавать единое государство с единой нацией и единым языком…

Далее «свидомый» понес какую-то совершенно непонятную им ахинею про древний народ «укров», которому сорок тысяч лет и который все время жутко угнетали поляки и русские, но сейчас он расправил плечи и гордо идет в Европу, ибо укры — настоящие европейцы по происхождению, они давно должны быть в семье просвещенных европейских народов. Королёв и Булатова молча слушали его рассуждения, как слушают вежливые гости болтовню недалеких хозяев, явно перебравших с выпивкой. К тому же, политикой они не интересовались и отечественную историю знали плохо.

Вскоре им пришлось напомнить директору тира, что оплачено девяносто минут, из коих на огневом рубеже молодая актриса пока провела только сорок. Они вернулись в длинный зал с мишенями. Диденко присоединил к американскому «огнестрелу» новый магазин с двадцатью патронами, и М4, покоряясь Саше целиком и полностью, продолжила загонять свинцовые пули в широкие бумажные листы с черными кругами посередине.

На прощание Диденко подарил Булатовой свернутый в трубку этот самый лист бумаги с пробитой мишенью и выразил надежду, что они еще увидятся, ибо одного занятия в тире для высокого и точного искусства кинематографии недостаточно, потому он за такую же сумму охотно проведет с «гарной дивчиной» еще один урок. Королёв сдержанно поблагодарил его.

Они вышли во двор, под пристальным взглядом охранника сели в машину и выехали на улицу с разбитым асфальтовым покрытием. Ворота тира затворились. Они оба, не сговариваясь, оглянулись на желто-голубые створки, на трезубец, на мощный забор, за которым ничего не было видно. Странные впечатления остались у них от встречи с паном Диденко.

— Не нужны нам больше эти «свидомые», — сказал Королёв. — Во-первых, завтра приедет военный консультант фильма. Во-вторых, ты сама отлично справилась. Я не ожидал, что у тебя сразу все получится.

— Нет, не все, — она пожала плечами. — Такая это штука… непривычная.

— А у тебя есть привычка?

— Дедушка учил.

— Он был охотник? — задал вопрос Королёв.

— Бери выше. Он был егерь в охотхозяйстве. Стоял на страховке и стрелял за почетных гостей.

— Зачем?

— Очень просто, — объяснила Александра. — Предположим, приезжает губернатор. Ружье у него — немецкое и за тысячу долларов, но стрелок он никакой. Ему устраивают роскошную охоту, загоняют оленей или кабанов. Кабаны — особенно опасны, раненые могут броситься на охотника. Потому попасть нужно сразу и в определенное место: либо в ухо, либо в основание черепа. Губернатор стреляет, а вместе с ним — мой дед Федор из егерской засады. Кабан — с ног долой. Все в полном восхищении и поздравляют губернатора. Королевский выстрел!

— Но попал не он, — догадался ассистент режиссера.

— Конечно! Чтобы попасть в ухо бегущего кабана, надо большой навык иметь. Откуда он у губернатора, человека важного, занятого административными делами?

— А не обидно? — Королёв резко повернул руль, выводя автомобиль на главную магистраль.

— Кому? — не поняла Булатова.

— Ну, дедушке твоему.

— Отчего же? Он был на должности. Работу свою любил. За такой выстрел ему денежную премию всегда выдавали….

Вернувшись в гостиницу, Александра пообедала в кафе и поднялась в свой номер на третий этаж. Теперь она чувствовала усталость. Побаливали мышцы на правом и левом предплечье, ладони, пальцы. С непривычки она слишком сильно сжимала винтовку, боясь при стрельбе уронить М4 на пол. Правое плечо, в которое упирался приклад, тоже напоминало о себе. Перед зеркалом в ванной комнате Булатова сняла футболку. Небольшой синяк в правой плечевой выемке просматривался отчетливо. Хорошее начало для новой работы!

Смочив холодной водой полотенце, молодая актриса положила его на плечо, легла на кровать и задумалась. Что бы ни случилось дальше, она никогда не будет жалеть о том, что согласилась на предложение кинорежиссера, пусть и не такого знаменитого, как, например, Александр Сокуров, но зато — крепкого профессионала, мастера батальных эпизодов. Главная роль ей досталась впервые, да еще не в сериале, а в полнометражном художественном фильме. Это много значит для актерского «резюме» и будет свидетельствовать о ее растущей квалификации. Это обязательно повлияет на величину гонорара.