Дорога к замку - [65]

Сидевшему на заднем сиденье Рёскэ неопытность шофёра действовала на нервы, и он с трудом сдерживался, чтобы не начать учить парня уму–разуму. Только когда машина свернула не в ту сторону, он сделал водителю замечание. Среди таксистов попадаются такие, которые, видя, что пассажир не знает дороги, норовят повезти его кружным путём, чтобы побольше нащёлкало на счётчике. Но этот парень, видимо, просто ещё недостаточно хорошо знал город. Рёскэ объяснил ему, как надо ехать, и шофёр удивился:

— Как вы хорошо знаете Токио! Лучше, чем мы, таксисты.

Рёскэ внутренне замер, но ответил нарочито небрежным тоном:

— Да нет, просто я всегда езжу этой дорогой, только и всего.

Опытный таксист сразу распознал бы в нем своего, а этот ещё слишком зелен, успокоил себя Рёскэ.

— Что, все время ездите в Икэбукуро по ночам? — ещё больше поразился шофёр. — Извините, а что это у вас за работа такая?

— Почему работа? Я иногда, как сегодня, например, засиживаюсь тут у приятеля за игрой в маджан[26], вот и приходится возвращаться домой на такси. Я живу в Икэбукуро.

Рёскэ внутренне улыбнулся, представив, как отвисла бы челюсть у парня, если бы тот узнал, что они коллеги да ещё кое‑что насчёт его ночной работы.

— В моем возрасте уже утомительно засиживаться за игрой допоздна.

— Наверно. Среди нас, таксистов, тоже многие любят играть на деньги. Есть такие, которые все свободное время во что‑нибудь режутся. Я тоже люблю это дело. Тут продулся в пух и прах, вот и приходится навёрстывать за баранкой.

Рёскэ и сам знал, что таксисты любят азартные игры, будь то скачки, бега, маджан, карты или кости. Те из них, кому вдруг повезёт, нередко пускаются в тёмные делишки и, как правило, остаются на бобах, потеряв в этих махинациях и силы, и здоровье. Встречаются, правда, и таксисты другого типа — оборотистые ребята, которые, скопив немного деньжат, начинают ссуживать своим азартным товарищам под проценты, спекулируют земельными участками, да ещё, глядишь, и жена у такого хозяйничает в собственной забегаловке. Рёскэ не относился ни к тем, ни к другим. Он был не прочь иногда сыграть в приятной компании, но всерьёз этим никогда не увлекался. Не пытался он и наживаться на страстях своих товарищей. Рёскэ всегда гордился, что зарабатывает на жизнь честным трудом…

Он вышел из такси примерно за полкилометра до намеченного места. Ближе вылезать никак нельзя: если потом начнётся разбирательство, шофёр может сопоставить факты и сообщить в полицию его приметы.

На улице не было ни души, шёл второй час ночи. Рёскэ неторопливо приближался к цели своей поездки. Это был гараж небольшой таксомоторной компании. Он заранее выяснил, что фирма имеет около двадцати машин. Именно такие предприятия подходили для его намерений лучше всего.

"Работа" Рёскэ заключалась в том, что он пробирался в гараж, садился в чужое такси и уезжал в город на промысел. Таких, как он, прозвали "похитителями такси". Угнанную машину он никуда не прятал и никому не продавал. Он просто как бы "одалживал" её у компании на время, возил пассажиров, а потом, израсходовав бензин, бросал автомобиль и возвращался домой.

Сам перед собой Рёскэ оправдывался тем, что машины не крадёт — ведь они потом все равно возвращаются к владельцам. Он берет немного бензина и некоторое время пользуется машиной, только и всего. Фирма терпит не бог весть какие убытки, а значит, не так уж велика и его вина.

Доход от этого промысла Рёскэ имел неплохой. Обычный таксист зарабатывает за день тысяч тридцать иен. Шестьдесят процентов выручки достаются ему, остальное забирает фирма. В крупных компаниях водители получают фиксированную зарплату, которая вместе со сдельным заработком даёт в месяц тысяч двести. Такие компании гарантируют социальное страхование и все такое прочее, но за это и берут не сорок процентов выручки, а пятьдесят.

В небольших фирмах постоянной зарплаты шофёры обычно не имеют, а работают только сдельно: сколько заработал, столько получил. Но в отличие от таксистов крупных компаний, они, как правило, не получают заказов через диспетчерскую, и им приходится полагаться только на себя. Все же за тринадцать смен в месяц, по двадцать четыре часа каждая, свои двести тысяч таксисты имеют и там, а те, что пошустрее, могут заработать и все триста.

Рёскэ же не надо было делиться с фирмой, он всю выручку клал себе в карман. Однако доля риска с каждым "выходом на дело" все возрастала, поэтому Рёскэ взял за правило отправляться на свой ночной промысел не чаще пяти раз в месяц, а остальное время занимался сбором сведений об очередном "объекте". Но и пяти раз для такого опытного таксиста было достаточно, чтобы зарабатывать в месяц тысяч полтораста.

За полгода Рёскэ "обработал" немало таксомоторных компаний, выбирая те, что поменьше. Дилетанту может показаться, что угонять такси у больших фирм, имеющих по нескольку автопарков и не одну сотню машин, гораздо проще, но Рёскэ сам раньше работал в крупной фирме и знал, что это далеко не так.

Каждая из четырёх компаний–гигантов имеет радиоцентр и в случае угона такси немедленно извещает по радио всех своих шофёров, находящихся в рейсе, чтобы те искали похищенный автомобиль. Четыре компании помогают друг другу, сообщая водителям данные о пропавшей машине, даже если она принадлежит другой фирме. В общей сложности этим компаниям принадлежит более тысячи такси, так что укрыться от внимательных глаз их водителей, снующих по всему городу, совсем не просто.