Дорога к вулканам - [34]

По завершению обеда водитель вездехода, прихватив грязную посуду, отправился к озеру, а они решили немного поговорить о планах на ближайшие дни.

— Есть у меня некоторые намётки, — расслабленно дымя сигаретой, сообщил Тим. — Предлагаю следующий распорядок. Сегодня, судя по всему, мы не успеем заняться делами…

— Не успеем, — подтвердил Дунаев. — На прииск прикатим уже поздним вечером. А ещё надо с дороги в баньку сходить. Попариться. Поужинать. Отдохнуть.

— Попаримся, конечно. Не вопрос… А с утра занимаемся дорогой. Сверяемся с проектом. Осматриваем основные нерестовые водотоки. Спорим. Совещаемся. Ругаемся.

— А без ругани никак не обойтись?

— Никак, — нахмурился Тим. — Точка.

— Понял, не дурак.

— Послезавтра же вечером, то есть, шестнадцатого июля, мне надо — кровь из носа — вернуться в Ключи. Поэтому планирую утро посвятить осмотру реликтовой берёзовой рощи, а после этого готов к обратному пути.

— Сделаем, — заверил Сан Саныч. — В том плане, что Михась поможет. Вечером на вездеходе тебя в посёлок доставит. А с утра в реликтовую рощу проводит. И не только проводит, но и полноценную обзорную экскурсию проведёт. Так как она, то бишь, роща, ему не чужая.

— Это как — не чужая?

— Обыкновенно. Миня-то у нас — наполовину паланец. А паланцы, они издревле вокруг этой рощи тусуются. То ли охраняют, то ли ищут чего-то, то ли ждут кого-то. Запутанная история, короче говоря. Потом сам у Михася спросишь.

— Гав-в-в-в, — задумчиво протянул Клык, мол: — «Паланец? К чему они, такие нежданные повороты? К добру? Или же, наоборот, к худу? Чего теперь ждать? Помощи? Или же удара ножом в спину?»

Глава седьмая Дорожный контроль

К вездеходу вернулся Михась и, присев на корточки, принялся складывать в брезентовый вещмешок помытую посуду.

Тим, окинув спину водителя вездехода быстрым внимательным взглядом, мысленно засомневался: — «У человека, убившего Томаса Грина, спина была узкой, сильной и хищной. А у Михася Угрюмова, оказавшегося наполовину паланцем, какая? Трудно сказать. На совесть промасленный старенький ватник тому виной. Почему? Потому, что он нашему новому подозреваемому откровенно велик. Размера, скажем, на три… Что ещё? У того типа, игравшего роль среднестатистического камчатского бича, наличествовала пегая козлиная бородка. А у Мини она, наоборот, кустистая и неопрятная. Но тоже, что немаловажно, пегая. Если её старательно смазать-увлажнить каким-нибудь косметическим гелем, то и она превратится в узконаправленную. В козлиную, то бишь… Смуглый цвет лица? Призрачная и неверная штуковина, если смотреть правде в глаза. Тут всё от освещения зависит. Городское — одно дело. Естественное природное — совсем другое. Да и разнообразные тональные косметические кремы существуют на такой случай… А, вот, рост у нашего Михася подходящий. Соответствующий — тому…».

— Когда выезжаем к прииску? — спросил Тим.

— Минут через двадцать-тридцать, на, — откликнулся водитель вездехода. — Надо чуток повозиться с гидравликой. Руль, на, плохо слушается.

— Тогда мы с Клыком немного прогуляемся.

— Прогуляйтесь, господа инспектора, на…

Они отошли вдоль низкого озёрного берега метров на сто пятьдесят и остановились.

— Гав-в, — задумчиво подёргивая пушистым хвостом, высказал своё мнение хаски, мол: — «Миню Угрюмова, конечно, можно было бы отнести к числу подозреваемых. Если бы не одно „но“…».

— Какое?

— Гав-в-в, — мол: — «Воняет от него потом и застарелой грязью — не приведи Бог. Месяца два с половиной, наверное, бани не посещал. Как с таким жутким амбре можно добраться до Петропавловска? Нонсенс. И в вертолёт, наверняка, не пустили бы, и из рейсового автобуса выгнали-ссадили бы… Но, в любом раскладе, за ним следует присматривать. Паланец, всё же, мать его… А ещё надо попробовать его разговорить. Чисто на всякий пожарный случай. Дельная информация в таких серьёзных и мутных делах, как известно, лишней никогда не бывает…».

— Разговорим. Не вопрос. Точка…

Через полчаса вездеход, оглушительно взревев, продолжил путь. А проехав порядка двадцати пяти километров, развернулся на девяносто градусов и остановился, — дорога, не дойдя до обрыва на речном берегу метров сто двадцать, резко оборвалась.

— Пойду искать, на, — выбравшись из «водительского» люка, объявил Михась, после чего неторопливо зашагал прочь от вездехода, изредка нагибаясь над землёй.

— Что он ищет? — заинтересовался Тим.

— Путь к Безымянному месторождению, понятное дело, — закурив, пояснил Дунаев. — Видишь, колеи?

— Ну, да. Глубокие и сдвоенные. Десятка три. Может, и больше.

— Тут, Брут, такое дело. Старая армейская дорога закончилась. Видимо, вояки достигли (тогда, в далёком 1966-ом году), заданной точки, оговорённой в приказе. А мы уже съехали с нагорья и оказались в бассейне реки Безымянной. Это она течёт под обрывом. Здесь почва достаточно болотистая, мягкая и нежная. Не тундра, конечно, где колеи, оставленные вездеходами, десятилетиями не зарастают-заживают. Но, всё же… Короче говоря, в этих местах не стоит ехать по свежим колеям: грунт в них будет опускаться под тяжестью вездехода, запросто можно сесть «на брюхо» и застрять на неопределённое время. Поэтому Михась сейчас и ищет старые колеи, которым, как минимум, полгода. А ещё лучше — год и больше… Кстати, именно до этого места мы и будем прокладывать нашу новую дорогу. Плюс-минус двадцать метров… Клык, если хочешь, то можешь покинуть броню и бежать рядом с вездеходом. Вязкой грязи здесь уже нет. Да и поедем мы не быстро, на уровне тридцати километров в час…