Дорога к Мертвой горе – 2, или По следам группы Дятлова - [14]
Короче говоря, ни одно дерево Мертвой горы в результате нашей экспедиции не погибло. Пары ветвей лишились, не без того, но жить будут.
Илл. 23. Занимаюсь ботаническими экспериментами. Щадящими методами.
И что же удалось выяснить?
А вот что: древесина у мини-кедров очень мягкая, ножу поддается легко. Заготавливать такие дрова легким туристским топориком вообще плевое дело. Зато наломать дров голыми руками не получается, по крайней мере при плюсовой температуре: ветви чрезвычайно гибкие, изгибаются под любым углом, но не ломаются. Потому что очень влажные, буквально пропитаны водой. Умозрительно можно предположить, что на морозе ветви кедров становятся более хрупкими и ломкими.
Причина повышенной влажности древесины сомнений не вызывала: по большому счету под ногами у нас было болото. Да, вот так. Обычно болота расположены в местах низменных, но иногда встречаются и такие, горные. Но о болоте стоит поговорить чуть позже, когда речь зайдет о курумниках. А пока вернемся к кедрам.
Результаты опытов заставили призадуматься. И раздумья были далеко не радужными. Версия трещала по швам.
Ведь что получается? Дрова дятловцы заготовить могли, не удаляясь от палатки на километры, а совершив относительно недалекую вылазку. Только вот топить такими дровами печку проблематично. Доводилось видеть, как ведет себя пропитанная влагой древесина в костре или печке: полено очень долго шипит, выпускает во стороны струйки пара, и лишь приличное время спустя подсыхает и неохотно вспыхивает. Если набить только влажными стволиками стланика печку, разжечь ее не получится.
Вывод простой и грустный: заготовка дров на склоне Мертвой горы смысла не имела.
Грустил я недолго. Подумал вот о чем: но ведь дятловцы собранное топливо в ход так и не пустили! Отправили двоих по дрова, поставили чурбак рядом с палаткой, чтобы порубить на нем принесенные стволики на порционные куски, помещающиеся в печку. Положили зажженный фонарик на скат палатки, чтобы работал как маяк, не позволил лесорубам заблудиться, промахнуться при возвращении мимо бивака.
И всё, больше туристы ничего не успели. Начались события, быстро отодвинувшие проблему: как натопить палатку? — на задний план.
Успели Тибо и Золотарев выполнить задание и заготовить дрова? Скорее всего, нет. В «Дороге к мертвой горе» я, пожалуй, дал маху, написав, что к началу событий у каждого было по вязанке. Потому что бесследно эти вязанки исчезнуть не могли — валялись бы, брошенные, где-то в окрестностях. Поисковики прочесывали округу частым гребнем, и до схода снега, и после, — информация о найденных вязанках дров где-нибудь, да всплыла бы. Но она не всплыла.
Могли Семен и Коля, начав работать, сообразить: стланик на дрова не годится, и не стоит терять время, его заготавливая? Ответ тот же: скорее всего, нет. Как они могли сделать такой вывод? На морозе пропитанная водой древесина теряет свою гибкость, и поди пойми, какая там у нее влажность. Пока дрова не зашипят в печке, не желая разгораться, не поймешь.
Получается, что лесорубы начали работать, но много не нарубили: максимум свалили и очистили от ветвей по паре стволинок на каждого. А потом услышали, что у палатки творится неладное, и бросили работу.
Уф-ф-ф…
Вот ведь как бывает: сам наехал на собственную версию, и сам же её от себя самого кое-как отстоял… Ну и правильно, легче будет отбиваться от оппонентов.
Покончив с ботаникой и дендрологией, я обменялся впечатлениями с Данилом. И оба сошлись во мнении: что-то здесь не так. Нехорошее место. Давит. И на психику, и чисто физически. Появляется ощущение: не для людей оно, не надо тут находиться.
И сразу, на перевале, и позже, уже на Большой земле, я пытался с этим ощущением разобраться, проанализировать его. Поскольку в злых духов тех или иных мест не верю, к прочим проявлениям потустроннего тоже отношусь скептически. Однако факт остается фактом: на склоне Мертвой горы возникает безотчетное чувство тревоги, и со временем не рассеивается, лишь крепнет.
Причин тому, как мне представляется, несколько, их можно разделить на объективные и субъективные.
Начнем с объективных.
Во-первых, на склоне Холатчахля не самая здоровая атмосфера. Речь об атмосфере в самом прямом смысле, о воздухе, которым мы дышим. Давление понижено — значит, при дыхании и мозг, и прочие органы получают меньше кислорода. Высота над уровнем моря не столь уж большая, до критических отметок, где можно загнуться без кислородной маски, еще далеко. Но все же кислорода ощутимо поменьше, чем привык получать равнинный житель. Плюс к тому повышенная влажность, спасибо горному болоту. Короче говоря, не самая полезная для организма дыхательная смесь. И он, организм, подает сигналы: что-то здесь не так, меняй-ка побыстрее локацию на более благоприятную. Это происходит на подсознательном уровне и долго не длится: организм адаптируется и перестраивается, дыхание становится глубже и чаще (опять-таки без участия сознания) — и вскоре всё приходит в норму.
Второй фактор: не самое удачное время года. Осень, природа вокруг заканчивает жизненный цикл, птицы улетели, деревья сбросили листву… в общем, тлен и умирание. Некоторые любят осень, но на меня она всегда навевает тоску. Возможно, если бы мы прибыли на перевал, как изначально планировалось, — в конце весны или начале лета, он произвел бы несколько иное впечатление: все зеленое, цветет и пахнет, птички щебечут.
