Дорога к гибели - [2]

— «Честный Ирвинг», — повторил Дортмундер.

— У него товар такой же, как и везде, — уверил его Келп, — такого же качества, цены отличные, вот разве что по гарантии к нему обращаться не стоит.

— Спидшоп, — вдумчиво повторил Дортмундер, вспоминая часы, проведенные в этом злополучном месте. — Там много охраны.

— Для нескольких ребят вроде нас? Келп раскинул руки, чтобы показать, как просто это все можно провернуть, как тут зазвонил телефон.

— Я отвечу, — сказала Мэй. Она поднялась, поставила пиво и направилась на кухню, где снова раздался звонок.

— Я знаю, что это все без толку, — тихо сказал Келп, — но представь насколько проще было бы Мэй, если бы я провел тут телефонный кабель.

— Нет, спасибо.

— Один телефон на всю квартиру, — вздохнул Келп и покачал головой. — И даже не беспроводной. Ты прилип к основам намертво, Джон.

— И я не думаю, что хотел бы снова вернуться в Спидшоп, — сказал Дортмундер. — И это еще не касаясь вопроса «Честного Ирвинга».

— А какой вопрос с «Честным Ирвингом»? — спросил Келп.

— В один прекрасный день, — объяснил Дортмундер, — вдруг в магазине появляется полиция, копы сверяют серийные номера, требуют чеки покупки, все бумажки, и как думаешь, каковы наши шансы сплавить эти телевизоры в таком случае?

— Тысяча к одному, — ответил Келп.

— Да? Думаю, даже пятьдесят на пятьдесят, — сказал Дортмундер, в этот момент в комнату вошла Мэй, похоже она была чем-то обеспокоена. Он посмотрел на нее. — В чем дело?

— Звонила Анна Мари, — сказала она про подругу Келпа. — Она сказала, что в квартире какой-то парень, говорит, что хочет увидеться с Энди, он просто ввалился, не представился, просто пришел и уселся. Анне Мари это очень не нравится.

— Мне тоже, — нахмурившись сказал Келп, поднимаясь на ноги. — Я лучше пойду.

— Джон пойдет с тобой, — сказала Мэй.

Наступила минута молчания, Дортмундер потянулся за пивом. Когда он поднял глаза, эти двое пристально на него смотрели. — А, — опомнился он и поставил банку на место. — Да, конечно, — сказал он и поднялся.

2

С тех пор, как несколько лет назад, когда муж Анны Мари Карпино, Говард, решил бросить ее посреди поездки в Нью-Йорк из их родного города Ланкастера, штат Канзас, и пока она пыталась утопить не столько свое горе, сколько недоумение в баре отеля, и познакомилась с Эндрю Октавианом Келпом, жизнь стала более необузданной и интересной, чем за все время, проведенное с Говардом или в Ланкастере (или в Вашингтоне, где она, кстати говоря, частично выросла, и где ее отец, конгрессмен, все еще жил), что означало, что все идет своим чередом, и жизнь складывается нужным образом. Но есть одно но: с Энди Келпом жизнь стала даже слегка чересчур интересной, например, в таких моментах как сейчас.

Парень, сидящий в гостиной, не выглядел угрожающе, но, с другой стороны, он не пытался ничего объяснить, что, собственно, и расстраивало Анну Мари. Когда в дверь позвонили, и она открыла дверь, она увидела перед собой невысокого, лет пятидесяти, мужчину, кривоногого, с тощими руками и крупным торсом, больше похожего на паука из мультика. Он уже начал лысеть, кожа была такой бледной, словно он никогда не бывал на солнце, у него были светло-голубые глаза с таким тупым выражением, что даже было непонятно, был он удивлен или чем-то доволен. В его манерах было что-то напоминающее Джона Дортмундера, За исключением того факта, что Джон никогда не злился, а вот этого парня можно было запросто представить себе вне себя.

Однако на данный момент он был бодр и весел, и абсолютно к ней равнодушен. — Привет, — сказал он, улыбаясь, когда она открыла дверь. — Энди дома?

— Сейчас нет. Я…

— Я подожду, — перебил он ее и протиснулся в квартиру.

— Но…

Было слишком поздно; он уже переступил через порог. С неискренней улыбкой Анне Мари он сказал:

— Я посижу тут в гостиной, подожду, пока он вернется.

— Но… — в отчаянии она наблюдала за тем, как незнакомец блуждал глазами в поисках свободной мебели, после чего прямиком направился к креслу, которое она считала своим. — Я вас не знаю, — попыталась возразить она.

Усевшись в кресло Анны Мари, парень ответил:

— Я друг Энди. Окинув взглядом комнату, он улыбнулся и сказал:

— Очень мило. Чувствуется женская рука.

— Он знает, что вы придете?

— Полагаю, последние двадцать лет он об этом не думал, — рассмеялся незнакомец. — Не обращайте на меня внимания, — сказал он. — Продолжайте заниматься своими делами.

— Я не могу сказать точно, когда Энди вернется.

— Все, что у меня есть, — это время, — сказал он, а потом его лицо скривилось, как будто он вспомнил о чем-то крайне неприятном. Что-то, что могло бы вывести его из себя.

Ну, возможно она сумеет как-то его успокоить. Даже не смотря на то, что он вовсе не выглядел угрожающе, он выглядел так, словно вот-вот взбеситься, даже если не из-за нее. По правде говоря, он даже особо и не замечал, что она была рядом. Она знала, что она была привлекательной девушкой, но он даже виду не подал, что заметил этот факт. Что тоже вызывало подозрения.

Без особого желания, но по зову долга, она спросила:

— Может быть чашечку кофе? Или стакан воды?

— Нет, спасибо, — сказал он, и достал из кармана куртки «Дэйли ньюз», которая была сложно в несколько раз, словно оригами. Развернув газету, он сказал: