Дорога к дому - [23]

— Ноби, молоко, — Безымянный обреченно пожал плечами и вздохнул. Жаловаться и ныть по самому мелкому поводу — в этом весь Ноби! Правда, когда дело доходило до серьезных передряг, бесенок становился совсем другим: хитрый, по мере необходимости — отважный, сообразительный, изворотливый, он не раз оказывал «своему человеку» неоценимую помощь. Зато всё остальное время… Но Безымянный уже давно свыкся с привычками приятеля и научился им противостоять. — И свежий хлеб! Считаю до трех, если не успеешь их взять…

Договаривать не пришлось. Оскорбленно пискнув, Ноби материализовался полностью и, сграбастав со стола кувшин молока и полкраюхи ржаного хлеба, перелетел на высокий шкаф, располагавшийся у самых дверей. По пути он от натуги забавно подгребал задними лапками и, дрожа от возбуждения, расплескивал вожделенное молоко — любимейший свой напиток! Устроившись на шкафу, будто на насесте, бесенок жадно отхватил здоровенный кусок хлеба, с трудом запихал себе в рот. Торопливо жуя, он, брызжа во все стороны слюной, молочными каплями и хлебными крошками, заявил хоттолену:

— Вот видите! Этот жуткий человек только что на ваших глазах грозился уморить меня голодом, и…

Остальной его монолог потонул в чавкающих звуках, странном шипении и других, малоприятных шумах, так что для слушателей осталось неизвестным, чем именно из своих многочисленных выводов и рассуждений о несовершенстве человеческой природы их собирался порадовать бесенок. Что, без сомнения, было к лучшему.

Понаблюдав немного за прожорливым бесом, Безымянный и сам принялся усердно поглощать весьма вкусную, хоть и простоватую снедь, принесенную хоттоленом. Утолив первый голод, он решил возобновить беседу и задал очень значимый для себя вопрос, который никогда не решился бы выговорить в общей зале:

— Меня интересует работа, — Безымянный предупреждающе поднял руку, не давая Гаргарону раскрыть рта, и добавил. — Но не всякая. Я знаю, что вам иногда передают… особые, скажем так, поручения для заинтересованной стороны. Очень опасные, очень незаконные и весьма высокооплачиваемые.

— И чего ты с этими особыми поручениями делать собираешься? — настороженно поинтересовался хоттолен, сощурив глаза. — Мы, хоттолены, неприкасаемые — сам знаешь. Мы стучать не станем! Так что, если ты порешил сдать моих доверителей своим — забудь.

— Оно мне надо? — миролюбиво возразил Безымянный, попутно хлебнув пива в тщетной попытке затушить пожар в животе, вызванный изрядно переперченной свининой. — Мне самому нужна работа. С мелочевкой связываться охоты нет, беготни много, а денег — чуть. Нужен хороший контракт.

— Мы обычно с чужаками о таких делах не болтаем, особенно с вашим братом, — по-прежнему настороженно проговорил хоттолен.

— Знаю, — кивнул Безымянный. — Знаю.

Так повелось издревле. Хоттолы всегда были особым местом, заповедным, местом, куда стекались слухи и домыслы, где собирались самые странные, отверженные повсюду существа, местом, где возможно было практически всё. Даже Конфедерация, железной рукой правившая на всей Терре, не решалась оспаривать древней свободы хоттолов. И не раз случалось, что в благословенных стенах этих последних оплотов воли находили себе убежища смертники и приговоренные всех мастей и рас и жили себе припеваючи, ничего и никого не боясь… до тех пор, пока хватало денег расплачиваться с хозяином. А ещё хоттолы были местом, куда обращались за помощью те, кто не смел делать этого в открытую. Как правило, они просили о совершенно незаконных вещах, но изредка случалось, что люди просто не хотели связываться с Конфедерацией и искали правды у хоттоловых наёмников.

— С другой стороны, — неожиданно улыбнувшись и расправив плечи, проговорил Гаргарон, — я перевидал немало народу и научился понимать в них. Ты не подсыл, — выдал он свой приговор после недолгого размышления. — Скорее всего, ты действительно ищешь работу, и я могу тебе предложить пару контрактов из тех, что посерьезней. Но послушай мой совет: не лезь ты, парень, в это болото. Я же вижу: твоя душа ещё не очерствела, не извелась. Иди лучше в какой-нибудь клан. Не гневи Предвечного, не связывайся ты с той поганью, что у нас обретается.

— Благодарю за совет, — искренне ответил Безымянный, — и думаю, что так и поступлю. Но для начала мне всё же нужны деньги. И я надеюсь их раздобыть с твоей помощью, но если ты не хочешь…

— Да ладно тебе, — махнул рукой Гаргарон, — не кипятись! Чего-нибудь мы тебе подберём, из того, что почище. Например, есть у меня одно дельце на примете, не особо пыльное…

— Нет, — возразил Безымянный. — Мне нужен «куш».

— Ты серьезно? — удивленно проговорил хоттолен.

Безымянный молча кивнул.

— Нда, парень, — ошеломленно протянул Гаргарон после весьма продолжительного молчания. — Не зря говорят, что вы, коны, все на голову больные. Вы только подумайте: без году неделя как из-за Барьера выбрался, а опять туда же лезет. Чего, так не терпится живой шкурой на сковородку улечься? Ну да ладно. Удивил ты меня, парень, право слово, удивил! Ну так и я тебя удивлю, слушай: есть один такой заказ. Особый! — заговорщицки понизив голос, прошептал Гаргарон. — Да вот не знаю, в силе ли он ещё? Уж с полгода прошло, как его доставили. С другой стороны, — хоттолен развёл руками, — отказа тоже не было. Так что, может, и срастется у тебя что-нибудь. Только…