Дорога из желтой чешуи - [20]

— Это тебе привет от Серого. Он решил, что мыло будет кстати.

Когда я восторженно ахнула, вер шаловливо подмигнул в ответ.

Нежась в теплой воде я думала что там, в моей прежней жизни, обо мне заботились разве что Сашка, да родители. Этот же мир был куда как дружелюбней ко мне: Альфа вспомнил о мыле, Кит вот воду подогрел, Рамзи следит, чтобы я была накормлена и защищена. Кстати — маг, нагрев воду, остался сидеть у запруды, сторожить. Кит, конечно, бытовой маг не из сильных, но, могу поспорить, у него в загашнике наверняка завалялась парочка неприятных сюрпризов на всякий случай.

Завтракать к костру я выбралась чистая, довольная жизнью, в свежей одежде, крепко прижимая к себе изготовленный Китом амулет для стирки. Впрочем, холщовый мешочек с веревочкой — завязкой, в который надлежало класть грязные вещи, чтобы вытащить их чистыми и отглаженными, в моем представлении мало походил на амулет. Кит в ответ рассказал, что в свое время амулет для стирки имел более традиционный вид подвески на шнуре, только все равно грязные вещи вместе с амулетом полагалось класть в мешочек, в конечном итоге маги наловчились зачаровывать саму тару, а название осталось старое, привычное.

— Итак, — подал голос вер, когда мы, разобрав миски с кашей, уселись у костра на лавки, — поговорим о предстоящем суде.

Глава 6

Военный совет был краток и стремителен: во-первых, мне удалось убедить моих спутников в том, что «гемму играет свита», а во-вторых, каша была просто превосходная, и портить себе аппетит, нервничая по поводу предстоящего, заведомо неприятного, действа, я отказывалась. Так же быстро мы позавтракали, свернули лагерь, и вернулись на Желтую дорогу. Мне пришлось надеть свой охотничий костюм, вер воспользовался холщовым мешочком, чтобы отгладить что-то официальное, охрового цвета с золотым шитьем, правда, разглядеть себя не дал, выйдя из палатки уже пумой. Кит намагичил себе иллюзию сапог, пожаловавшись, что всем хороши иллюзии — не промокают, не горят, не пачкаются, но уж очень ресурс жрут, именно поэтому маги предпочитают в быту иллюзиям обычные вещи. Кстати и у магов лень — двигатель прогресса, так что наши с вером рюкзаки были отправлены в «пространственный карман», принцип действия которого мне обещали рассказать на досуге.

Мы шли налегке, я в очередной раз, пересказывала любимую сказку детства, с настороженностью ожидая реакции нашего Чучелка. К счастью метафоричность повествования маг оценил, Страшила Киту понравился, а вер в качестве домашнего песика вызвал бурю веселья, на которое Рамзи только снисходительно фыркал. Самым же большим потрясением для Кристиана стало отсутствие у меня магии. Выяснилось, что все это время юный маг считал, что гемма копит резерв, поэтому много отдыхает и не хочет тратить магию на бытовые мелочи. Всю оставшуюся до деревни часть пути мы развлекались, строя предположения, в какой именно дыре мы найдем Железного Дровосека, и как он будет выглядеть.

Перед торжественным явлением в деревню мы остановились на обочине, Кит привел в порядок нашу с ним одежду и, переглянувшись с вером, предупредил:

— Сейчас может быть неприятно.

Тут же голову что-то стиснуло и отпустило, так, что я даже не успела взвизгнуть от неожиданности. Кит вытащил из рукава овальное зеркало на ручке:

— Я твою метку геммы сделал видимой. Посмотри, какая красивая.

Я с опаской взглянула в зеркало: золотистый обруч с небольшим, но ярким желтым камнем в центре, обхватывал голову, невесомо лежа поверх волос.

— А во лбу звезда горит, — тут же вспомнился мне классик.

Кит еще раз внимательно осмотрел меня, потом кивнул Рамзи:

— Ну, пойдем, разворошим это осиное гнездо.

Однако ворошить ничего не пришлось. Деревенька была небольшой — домов двадцать, выстроившихся в одну улицу, по середине которой располагался трактир и площадь, выполнявшая попеременно то функции рыночной, то праздничной по мере необходимости. Сейчас эта площадь была полна разношерстной деревенской публики. Я увидела, как изменилось лицо Кита, и проследив за его взглядом, почувствовала, что меня захлестывает ярость: посреди бурлящей площади возвышался еще один самодельный крест. «Бог с ней, со свитой», — подумалось мне, — «я сейчас сама им тут такое сыграю!»

— Кажется, самосуд входит у них в привычку, — процедила я зло, — Как мы, ребята, удачно пришли! — и прибавила шагу.

— Это что еще такое?! — рявкнула я особенным, «воспитательным» тоном, который включала, являясь на звуки разборок в комнату сыновей.

Неожиданно гул голосов замолк, по толпе пошел шепоток «молодая гемма», а деревенские стали расступаться перед нашей троицей, словно стремясь поскорее убраться с нашего пути. Я шагнула в проход и споткнулась от неожиданно открывшегося зрелища: в центре площади, на грубо сколоченном невысоком помосте стояла худая, высокая фигура, с растрепанными рыжими волосами. Картинку портили цепи, щедро намотанные вокруг хрупкого и полураздетого, на первый взгляд, пленника.

— Ничего себе! — услышала я тихий голос вера слева.

— Проклятые Хранители, это же эльф, — выдохнул справа маг.

А я пыталась сдержать нервный смех, потому что у ног рыжего пленника лежал богато украшенный топор на длинной ручке.