Дорога - [81]

Если бы у него были внуки, это могло бы помочь. Но его никудышный сын не отличился даже в этом. Колу не придётся увидеть молодую жизнь, которая наполнит последние годы его жизни теплом и радостью. Конечно, если не считать его маленькую соседку.

Кол иногда пытался понять, что он сделал не так, воспитывая Кевина, — в чём они с Хэлен были не правы. Он всегда твёрдо верил, что Кевин пошёл в своего дядю Морриса, ни на что не годного брата Хэлен. Что можно сделать с такими генами? Казалось, что Моррис родился эгоистом. Он не знал ничего другого, кроме как пьянствовать, жить за чужой счёт и скитаться по родственникам и знакомым. Кол никогда не шёл на поводу у Кевина. Он никогда не баловал сына, но он давал ребёнку всё, в чём он может нуждаться, — дом, еду, одежду, подарки на день рождения, советы, деньги на время учёбы, деньги на образование за рубежом, деньги на то, чтобы устроиться в Мельбурне… И что в итоге? Кевин жил за счёт своих подружек, за счёт государства, за счёт матери, даже за счёт бедной Элспет, когда её разум начал терять ясность. Кол с силой сжал руль, когда подумал об этом. Он прогнал воспоминание; но он знал, что оно ещё вернётся. Во мраке ночи, во время обеда в клубе или за игрой в кегли. Оно будет преследовать его, как маленькая назойливая оса, стараясь пробить его тщательно выстроенную защиту и прогнать чувство удовлетворённости жизнью. Он никогда не простит сына за то, что он воспользовался состоянием Элспет. Именно тогда он отвернулся от него, оставив всякую надежду на исправление своего сына-паразита. Кол решил, что у него есть собственная жизнь и он не может прожить жизнь Кевина за него.

Конечно же, это разрушило его брак. Нельзя сказать, что к тому времени он и Хэлен ничем не отличались от той пары, которую венчали в церкви, принадлежавшей её отцу, недалеко от Бендиго.[22] Тогда они были очень молоды, а потом превратились в разных людей. Но им удавалось уживаться вместе, пока не случилось несчастье с Элспет. После этого они сделались чужими друг другу. Хэлен продолжала искать оправдания поведению своего сына, даже когда он отказывался посещать Элспет в больнице. Кевин жаловался, что его слишком огорчает видеть её в таком состоянии. И она верила в это сама.

Кол, который уже привык к больницам, стыдился поведения своего сына. Страдания могут лишить мужчину мужественности, но это не значит, что он будет прятаться от них. Наоборот. Во время каждого посещения он появлялся с букетом цветов и всеми семейными новостями, которые он старательно сумел собрать. Кевин был пьян или одурманен наркотиками даже на похоронах собственной матери. Кол был уверен в этом. Его мысли вернулись к настоящему времени, когда его взгляд упал на какой-то предмет, маячивший впереди. Моргнув несколько раз, он понял, что это была машина. Нет — машина и человек. Перед ним возникли две отдельные фигуры, которые становились всё отчётливее по мере приближения Кола. Машина оказалась мини-грузовиком, но не совсем таким, за рулём которого сидел Кол. Несмотря на толстый слой пыли и вмятины на боках перед ним была совершенно новая модель, тёмно-синяя, с тонированными окнами и торчавшей вверх антенной. Зловещий автомобиль — большой, тяжёлый и вызывающий.

Его водитель представлял разительный контраст. Медленно подъезжая к нему, Кол удивился тому, насколько молод был этот мужчина. Ему было не больше тридцати пяти лет. Издалека он показался ему намного старше — возможно, из-за одежды. Например, этот покрой рубашки; сегодня подобную рубашку вряд ли можно было увидеть на мужчине младше пятидесяти лет. Брюки тоже показались ему старомодными. Нечто подобное мог носить Грегори Пек или Гэри Грант. И они плохо на нём сидели. Кол заметил и это тоже. Они были слишком короткими и открывали лодыжки.

Кол перевёл взгляд на лицо странного владельца автомобиля и отметил небритый подбородок и крючковатый нос. Парень сильно обгорел на солнце. Но после более внимательного осмотра он показался ему вполне безобидным невысокий и жилистый с глубоко посаженными глазами и впалыми щеками, он выглядел так, словно в последнее время плохо ел. В целом он показался Колу довольно странным.

— Ты в порядке, приятель? — спросил Кол, убавляя громкость магнитофона. Теперь Девятая симфония Бетховена звучала еле слышно.

Владелец автомобиля вытер руки о пыльные штаны бежевого цвета. Он нервно взглянул вперёд на дорогу.

— Э-э-э…

— Проблема с машиной?

— Да… — Это слово, похожее на резкий выдох, ему удалось выговорить с трудом. Кол подумал о том, нет ли у парня проблем с речью. У него был такой же замкнутый, немного настороженный вид, как у одного из бывших сотрудников Кола, страдавшего от плохо прооперированной волчьей пасти. Бедняга. Он едва мог открывать рот.

Но вскоре стало ясно, что проблема заключалась не в способе выражения мыслей. Парень просто испытывал сильное смущение. Пристыжено покраснев, владелец автомобиля что-то пробормотал. Он почесал шею и шаркнул ногой.

— Что? — переспросил Кол. — Тебе придётся говорить громче. Я уже не так молод, как когда-то.

— У меня кончился бензин, — признался молодой человек удивительно грубым голосом. Он криво улыбнулся, и по одной щеке поползли морщины. — Бог знает, как это могло произойти.