Дорога домой - [5]

— Так точно, мэм.

— Рада знакомству. Присаживайтесь. — Она сделала приглашающий жест. — И, пожалуйста, оставьте официоз в коридоре, с моим адъютантом. Она присмотрит. Мы не на боевом посту, так что простой вежливости будет достаточно.

— Так… разумеется, мэм.

Дождавшись, пока гость сядет, адмирал опустилась в кресло сама, прислонила трость к спинке. Взяла за ручку пузатый хромированный чайник, наклонилась вперёд, чтобы сперва налить чай гостю. При этом она даже не проверила рукой, на месте ли чашка.

— Угощайтесь. — Предложила женщина, разлив чай по фарфоровым чашечкам с крупный напёрсток величиной. Провела ладонью над тарелкой с явно самодельными, немного кособокими, но очень аппетитными на вид пирожными. — Я знаю из рапорта, что последние недели вы плохо питались. Разговор нам предстоит очень и очень непростой. Так что — сперва поешьте, а потом уже побеседуем о делах серьёзных. И чай, и пирожные я сделала сама — надеюсь, вам понравится.

— Вы готовите? — Лишь задав этот вопрос, майор сообразил, насколько бестактно он звучит в отношении его собеседницы. Та, впрочем, не обиделась — покивала, вновь улыбнувшись:

— Разумеется, только в свободное время. Увы, такого у меня нынче почти нет. Да и продуктов осталось мало. За минувшие дни мне довелось поить здесь чаем практически всех своих офицеров — кое-кого не по одному разу. А это с полсотни человек выходит. В эти пирожные мне пришлось добавить кое-что из сухого пайка… надеюсь, на вкус не сильно повлияло. Но чая пока хватает, слава Творцу. Кроме чайного листа там настоящая земная мята и стэлонские ягоды-белоголовки. Зимние, засушенные. Добавляют немного кислинки. Как вам?

— Очень… приятный вкус. — Не покривив душой, признался Марк. После глотка чая в груди мужчины образовалось уютное тепло, а во рту остался сладковато-мятный привкус. Вот только после этого единственного глотка чашечка-напёрсток опустела.

— Налить вам ещё?

«Она что, поняла, что я выдул всю чашку по звуку?» — Удивился майор, но вслух сказал другое:

— Благодарю, не стоит. Если вы позволите, я бы хотел узнать причину нашей встречи и перейти к тому разговору о деле, что вы упоминали.

— Что ж… — Протянула женщина, откидываясь на спинку и опуская руки на подлокотники. Если б её веки были подняты, то сейчас она смотрела бы прямо в лицо майору. Впрочем… пожалуй, она и смотрела — по другому Браун это не мог назвать. — У нас и правда мало времени. К моему большому сожалению. Давайте так. Сейчас будете говорить вы — я хочу выслушать ваш рапорт лично и кое о чём расспросить. Потом говорить буду я — а вам придётся слушать. За это время вы съедите хотя бы одно пирожное и допьёте чай. Остывший он даже вкуснее. Устраивает?

Отчёт о захвате имперской станции много времени не занял, но Синклер этого оказалось мало. Всё же подлив майору чаю, она попросила его рассказать о других операциях «двадцатки». Золотые адмиральские погоны на плечах молодой командующей давали ей неплохой доступ к информации, так что монолог Брауна затянулся. Выкладывая одну историю за другой, Марк не без удивления ощутил, как его покидает напряжение, скопившееся за эти дни. В комнате было тепло и уютно, на столе исходил паром чайник, от собеседницы веяло чуть заметным, но очень приятным ароматом то ли духов, то ли мяты. Шанна слушала внимательно, склонив голову к плечу, подперев щёку согнутыми пальцами. Изредка кивала или сдвигала светлые брови, почти не перебивала вопросами. Похоже, больше всего её заинтересовал эпизод годичной давности, когда двадцатому отряду поручили захват имперского лунного форта — требовалось вывести из строя артиллерию и занять штаб ещё до того, как основные силы Федерации пойдут на приступ. Слушая описание штурма, женщина выпрямилась, немного подалась вперёд, и в какой-то момент, словно забывшись… открыла глаза. Браун споткнулся на полуслове. С живого, красивого, пусть и очень бледного лица на него смотрели две мёртвые прозрачно-голубые стекляшки. Офицер видывал на своём веку действительно страшные вещи, и пустые, неподвижные глаза командующей Синклер к ним точно не относились, однако контраст был столь резок, что майор сбился с мысли. К счастью, адмирал почти сразу опустила веки, кашлянула в кулак:

— Извините, Марк. Заслушалась. Обычно при посторонних я так не делаю.

— Что вы, я ничего…

— Просто я сейчас окончательно убедилась, что вы — тот, кто мне нужен. — Не дала ему закончить командующая. — Нам нужен. Эскадре. Можете не продолжать, майор. Я узнала достаточно. Берите пирожное, готовьтесь слушать. Мой черёд говорить.

Браун послушно придвинул к себе тарелочку со сладостями, адмирал же взяла свою чашку с уже холодным чаем, отпила крошечный глоточек. Поставила её на место:

— Думаю, вы и так понимаете, что ситуация наша — безрадостная. Но я вынуждена вам сообщить, что всё ещё хуже, чем выглядит. Увы, в этом есть моя вина.

— Простите? — Майор опустил поднесённое было ко рту пирожное.

— Не удивляйтесь. Выведя остатки флота с поля боя, я могла сразу направить свои корабли на соединение с главными силами. Но я решила подождать отставших и вытащить как можно больше уцелевших. Пока я собирала эскадру, фронт откатился так далеко, что нам его уже не догнать. — Женщина качнула головой. — У флотилии слишком мало топлива. Мы спасли пару заправочных танкеров, но истратили почти всё, что было в баках, убегая от имперцев. Так что танкеры пришлось опустошить сразу же. Если пожертвовать мелкими кораблями, слить их топливо в баки линкора и нашего авианосца, перевести туда же экипажи, то, пожалуй, до фронта нам хватит. Однако я уверена, что пересечь линию соприкосновения незаметно, без боя, мы не сможем. Шансы двух кораблей на успех — ничтожны. В то же время, я не сомневаюсь, что с полноценной эскадрой сумею прорвать фронт изнутри и вывести флот к своим без больших потерь. Однако… — Адмирал развела руками.