Дорога доблести - [54]
— Стар, дорогая!
— Что, милорд, любовь моя?
— Этот прыжок через шпагу — в самом деле брачная церемония?
— Очень древняя, милорд. Думаю, относится ко времени Крестовых Походов.
— Считаю, что слова нуждаются в модернизации:
Скачи же, Принцесса, прыгай же, вор
Моя жена ты навек с этих пор.
Тебя так устроит?
— Да, да!
— Но ты вторую строчку скажешь так: «Твоя жена я навек с этих пор». Поняла?
— Да, да, да, любовь моя, — воскликнула Стар. Мы оставили Руфо с многоножками и, ничего ему не говоря, взобрались на невысокий лесистый холм. Невия прекрасна вся, и ни одна консервная банка или использованная бумажная гигиеническая салфетка фирмы «Клинекс» не марают эту райскую красоту, но это место было настоящим храмом под открытым небом: покрытая нежнейшей травой лужайка, окруженная аркадами деревьев, — восхитительное убежище для влюбленных.
Я обнажил свою шпагу, оглядел её, ощущая сказочную сбалансированность клинка, на котором легкие удары молота мастера-оружейника оставили лишь слабую рябь.
— Прочти девиз, Стар.
Она разобрала надпись: «Dum vivimus, vivamus!» — «Пока мы живы, будем жить!»
— Да, да, моя любовь! — Она поцеловала клинок и отдала его мне. Я положил шпагу на землю.
— Помнишь текст?
— Он навечно в моем сердце. Я взял её за руку.
— Прыгай выше. Раз… Два… Три!
12
Когда я свел новобрачную вниз по склону того благословенного холма, обнимая её за талию, Руфо помог нам сесть на «лошадей». Никаких комментариев с его стороны не последовало. Вряд ли он пропустил мимо ушей, что Стар теперь обращалась ко мне словами «милорд муж». Руфо поехал за нами, соблюдая почтительное расстояние, чтобы не слышать нашу беседу.
Около часа мы ехали, держа друг друга за руки. Каждый раз, когда я видел лицо Стар, она улыбалась, если же она встречала мой взгляд, то на щеках появлялись ямочки. Раз я спросил:
— Скоро ли начнется опасный отрезок пути?
— Когда мы свернем с дороги, милорд муж. Проехали ещё с милю. Наконец Стар застенчиво обратилась ко мне:
— Милорд муж?
— Что, жена?
— Ты все ещё думаешь, что я фригидна и неуклюжа?
— М-м-м… — промычал я, как бы обдумывая каждое слово. — «Фригидная» — нет, честно говоря, я это утверждать не могу. А «неуклюжая»… ну, в сравнении с такой артисткой своего дела, как Мьюри, можно сказать…
— Милорд муж!
— Что? Я только говорю…
— Ты что, набиваешься на пинок в брюхо? — И добавила: — Это такая американская идиома.
— Женушка… Уж не ты ли собираешься дать мне пинок в брюхо?
Она помедлила с ответом, голос её звучал еле слышно:
— Нет, милорд муж. Никогда!
— Рад слышать. Но если бы ты попыталась, что бы произошло?
— Ты… Ты бы меня отшлепал. Моей шпагой. Но не своей. Пожалуйста, не бей меня твоей шпагой никогда, муж мой.
— И твоей тоже не буду. Рукой — да. Больно. Сначала отшлепаю тебя, а потом…
— Что будет потом?
— Но не следует доводить меня до этого сейчас. Согласно плану, мне предстоит сегодня вечером сражаться. И в будущем меня тоже не перебивай.
— Хорошо, милорд муж.
— Отлично. Теперь, если мы дадим Мьюри судейскую оценку в десять баллов, то по этой шкале ты заслуживаешь… Дай-ка мне посчитать…
— Балла три-четыре? Или даже пять?
— Молчание! Я дал бы тысячу. Да, тысячу плюс-минус один балл. И у меня нет под рукой подходящего измерителя.
— Ах, ты плутишка! Любимый мой! Наклонись ко мне и поцелуй. И берегись — как бы я все это не рассказала Мьюри.
— Ничего ты Мьюри не расскажешь, женушка, иначе тебе влетит как следует. И перестань набиваться на комплименты. Ты же сама знаешь о себе все, ты — прыгающая через шпаги девчонка!
— Ну и какова же я?
— Ты — моя Принцесса!
— Ох!
— И ещё норка с пылающим хвостом. И сама это знаешь.
— А это хорошо? Знаешь, я изучала американские идиомы, очень внимательно, но не уверена, что всегда правильно их понимаю.
— Это означает высший класс. Просто такой оборот речи, хотя я лично никогда не был близко знаком с норками. А теперь давай подумаем о вещах более важных, иначе ты можешь стать вдовой в день своего бракосочетания. Так ты говоришь — драконы?
— Они будут только ночью, милорд муж, да, по правде говоря, они не совсем драконы.
— Из твоего описания следует, что разницу ощущают только другие драконы. Восемь футов в холке, вес две тонны, зубы длиной в мою руку, только что пламенем не дышат.
— О нет! Они огнедышащие! Разве я не говорила?
— Нет, не говорила, — вздохнул я.
— По существу-то, они огнем не дышат. Это их бы убило. Они задерживают дыхание, выпуская огонь. Это болотный газ — метан, он вырабатывается в пищеварительном тракте. Всего лишь контролируемая отрыжка с эффектом самовоспламенения, которое вызывается энзимом, скрытым между первым и вторым рядом зубов. Газ вспыхивает уже по выходе из пасти.
— Как они это делают, меня мало интересует, раз уж они все равно огнеметы. Ну, и как же ты хочешь, чтобы я с ними расправился?
— Надеюсь, у тебя самого возникнет какая-нибудь идея. Видишь ли, сказала она извиняющимся тоном, — я ничего не планировала, поскольку не собиралась пользоваться этой дорогой.
— Что ж… Женушка, давай вернемся обратно в ту деревушку. Вступим в конкурентную борьбу с нашим другом — Глашатаем, спорю, мы его переплюнем…
Роберт Энсон Хайнлайн (1907–1988) — «Гранд-мастер» американской и мировой science fiction, неоднократный лауреат премий «Хьюго» и «Небьюла», еще при жизни обеспечивший себе место в «Зале Славы НФ», один из величайших авторов XX века, во многом определивших лицо современной научной фантастики. Его произведения экранизированы и переведены на множество языков, его неудержимая фантазия до сих пор изумляет все новые поколения читателей.Его предали. Предали те, кого он считал другом и любимой женщиной. Его гениальные изобретения — в чужих руках, а сам он — проснулся после гипотермии спустя тридцать лет после того, как еще можно было что-то изменить.
За эту книгу Хайнлайна называли милитаристом.Когда Землю атакует опасный враг — совершенно чуждая и бесконечно далёкая от людей цивилизация багов — разумных насекомых, смелым и отважным звёздным десантникам остаётся только одно: встать на защиту родной планеты. В этой войне нет места перемирию и поиску понимания между врагами. Вопрос может решить только сила.Но «Звёздный десант» — не просто боевик. Это ещё и социальная фантастика. В описанном обществе тяготы, лишения, боль и смерть солдата — добровольная жертва, которую он должен принести, чтобы получить право решать за других…© alex2Премия за достижения в научной фантастике (Премия «Хьюго») в 1960 г. (категория «Роман»).
Роберт Хайнлайн вошел в американскую литературу в начале 40-х годов и оказал глубочайшее влияние на развитие в ней научно-фантастического жанра. Вот как оценивает его творчество Артур Кларк: «Боб Хайнлайн — один из основателей современной научной фантастики и первый исследователь многих тем, ставших за последнее тридцатилетие основными в ней. Вряд ли будет преувеличением сказать, что влияние, оказанное им на развитие жанра, можно сравнить только с влиянием, оказанным Уэллсом, также посеявшим семена, всходы которых с энтузиазмом пожинали последующие поколения фантастов».
Джонатан Хог не помнит, что он делает днем. Совсем! И прибегает к помощи частных детективов, чтобы выяснить это. То, что те выясняют, может напугать кого угодно…Из этого романа вышли такие голливудские шедевры, как «Матрица» и «Быть Джоном Малковичем». Именно в этом романе у небоскребов впервые появились несуществующие этажи, а реальность превратилась в бесформенную серую массу, которая проглядывает сквозь щели в декорациях жизни. Хайнлайн создал очень убедительный роман о том, что мир перестает существовать в тот самый момент, когда мы перестаем о нем думать.
Роман патриарха американской фантастики, Великого Мастера Роберта Энсона Хайнлайна (1907 – 1988) повествует о приключениях юного Максимилиана Джонса, с детства мечтавшего о профессии астронавигатора. Сбежав из дома, Макс в результате невероятного стечения обстоятельств попадает на терпящий бедствие космический корабль и становится для его экипажа и пассажиров последним шансом на спасение.
Этот роман, ставший культовой книгой для любителей фантастики всего мира, — одно из лучших произведений Гранд-мастера Роберта Хайнлайна. Вышедший в начале шестидесятых «Чужак…» произвел огромное впечатление на современников и оказался революционным для своей Переломной эпохи.* * *Герой — землянин Майкл Валентайн Смит, воспитанный древней мистической марсианской цивилизацией — возвращается на Землю, где, благодаря своим способностям к экстрасенсорному восприятию и особой философии (соединение религ.
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Одержимость демоном - еще не приговор, как бы ни думали светила экзорцизма. Да и что мы вообще знаем о демонах и том, как с ними надо бороться… или же просто жить? И как им живется в нас? Один неправильный шаг, слишком резкий поворот судьбы, небольшая ложь, чужая зависть и всё что у тебя было, разбивается ранящими осколками зеркала, в котором застыло твое отражение. Твое ли? У тебя остается лишь только желание жить, вопреки пророчествам, вопреки чужому желанию, для того, кто просто рядом. Учитель и ученица… Что их может связывать? Знания, дружба, доверие… тайны, боль и долг перед родными, которых уже нет.
Предупреждаем сразу, что это не фанфик по Андрею Крузу. Хотя ходячие мертвецы здесь есть. А как же, ведь Апокалипсис это и есть "Время мёртвых". Да-да это именно Апокалипсис, но не воплощение фантазий Иоанна Богослова, навеянных ему грозой над островом Патмос. Хотя есть и ангелы и демоны, а ещё Воины Света и Вестники Смерти. Правда есть и Спаситель, но есть и Королева Проклятых. А что живые? Ну, да есть и живые, поначалу. И они даже пытаются остаться в живых. Или, хотя бы выбрать сторону на которой придётся сражаться.
Маленький боевик в стиле меча, магии и черного плаща. Автор постарался максимально избежать ляпов и очевидных несуразностей. Надеюсь получилось.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!