Дорога через ночь - [88]
Между Шарлем и Стажинским шагал высокий щеголевато одетый человек. Заметив нас, он передал свой ящик Стажинскому и поспешил к нам, еще издали приветственно взмахивая рукой. Этого ему показалось недостаточно, он сорвал с себя шляпу и замахал ею. Только теперь узрев его высокий, с большими залысинами лоб, признали мы Прохазку и бросились навстречу ему. Историк и литератор не очень изменился на свободе, хотя, конечно, скулы уже не выпирали, как раньше, готовые прорвать кожу на щеках, и глаза не казались ввалившимися куда-то в глубину черепа.
Со своей обычной вежливой улыбочкой чех облобызал нас, осведомился, как живем, выразил "искреннюю радость", услышав, что живем неплохо, похвалил обоих за хороший вид и под конец объявил, что на этот раз нам не удастся избавиться от него, как избавились на том мосту, недалеко от лагеря Бельцен. Но теперь мы и не собирались делать это.
- Ну вот, теперь снова почти все собрались вместе, - с натянутой улыбкой объявил Прохазка. - Все, кто бежал из Германии: Устругов, Забродов, Стажинский, я. Калабутина я тут совсем недавно встретил, а про Бийе слышал, что он поправился и тоже в лесах где-то действует. Хаген и Крофт в Голландии.
Чех старательно пропускал имя Самарцева: знал, наверно, о его судьбе от Стажинского и избегал бередить наши раны.
Воспоминания о недавнем прошлом не могло быть приятным или вдохновляющим, тем более перед нападением на мост, и мы, не сговариваясь, почти сразу перешли к настоящему. Устругов начал расспрашивать Шарля, сколько и какой взрывчатки достали, какой длины шнур, не подмочили ли батарею.
Подошедший Хорьков сам представился говорившим по-русски Прохазке и Стажинскому и попросил меня познакомить его с Шарлем. Однако, кроме своей фамилии, не сказал ему ни слова и тут же толкнул меня под локоть.
- Пусть жидкость горючую покажет.
Один из бельгийцев развязал рюкзак и вытащил небольшую картонную коробочку. В ней оказалась плоская, как фляжка, небольшая, но тяжелая черная бутылочка. Капитан подержал ее на открытой ладони потом стиснул пальцы и замахнулся, вызвав на лице бельгийца испуг.
- Ничего, бросать удобно, - определил Хорьков. - Посмотреть, как действует, было бы неплохо.
- Действие вечером посмотрим.
- Вечером поздно будет, - возразил он мне. - Оружие всегда до боя проверять надо.
Стажинский поддержал его. Шарль, выслушав пожелание капитана, нашел его вполне разумным: действия горючего он тоже не видел.
Мы спустились в низину, где росла высокая густая трава и ярко белели березочки. Капитан отошел в сторонку и, коротко размахнувшись, запустил бутылку. Она ударилась о березку, и почти в ту же секунду березка, обрызганная жидкостью, запылала. Затрещали нежные веточки, листья свертывались в маленькие черные трубочки. Огненные языки обвили обуглившийся в несколько секунд ствол. Задымила и густая мокрая трава. Даже находясь метрах в двадцати от этого страшного факела, мы чувствовали его горячее дыхание.
- Валлон правильно сказал: эти бутылки страшнее гранат, - напомнил Устругов. - Жидкость вползет в любую щель и выжжет все.
- Хорошая жидкость, - коротко оценил Хорьков.
- Союзники рецепт нам дали, - как бы мимоходом сообщил Шарль. - Из Лондона специальным курьером доставили...
После этого командиры групп отправились поближе к мосту, чтобы решить, как действовать. Мы остановились на вершине того самого холма, с которого наблюдали прошлый раз. Вся котловина, видимая обычно отсюда как на ладони, была заполнена теперь какой-то водянисто-серой массой. Из тумана едва различимо проступали лишь оранжевые фермы моста, все остальное тонуло в нем. Даже звуки прилетали оттуда неясными, приглушенными, словно пробившись сквозь стену.
И нам пришлось не столько показывать, сколько объяснять Хорькову, Лободе и Химику, где что расположено и как лучше всего подобраться к нашим целям. Два приятеля по-прежнему держались вместе, только роли их, как показалось мне, переменились. Лобода строго посматривал на своего друга и то жестом, то глазами командовал ему, и Химик мрачно, но покорно подчинялся.
Мы договорились, как разделимся и будем действовать, чтобы отрезать пивную от барака, а барак от моста и бункера. Обсудили и то, как поступим, если охрана моста, напуганная дождем, не пойдет в поселок. Затем вернулись к месту сбора и стали ждать сумерек, чтобы двинуться всем к котловине и занять исходные позиции для нападения.
Все, конечно, волновались. Нас возбуждала неизвестность, в которую нам предстояло броситься через несколько часов. Тревожила опасность, ожидавшая впереди. И очень волновала скорая встреча с врагом, который принес всем столько горя, обид и страданий. Впервые за долгие месяцы нам представлялась возможность нанести ему удар.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
К вечеру дождь перестал, но небо не очистилось, и туман стал еще плотнее. Он поглотил вскоре и фермы моста. Даже подвинувшись вплотную к котловине, мы уже не видели ничего, кроме быстро густеющего мрака.
Коротко посовещавшись, мы решили послать к насыпи Стажинского с Жозефом и Яшей Скорым. Им поручалось наблюдать за дорогой к поселку и немедленно известить нас, как только эсэсовцы и фольксштурмисты отправятся в пивную. Однако прошел час, другой, а от Стажинского и его помощников не было ни слуху ни духу. Мы забеспокоились: уж не попали ли они на засаду и немцы схватили их, не дав вскрикнуть?
Роман «Сумерки в полдень» рассказывает о сложной и порою опасной работе, которую вели за рубежом советские люди — дипломаты, корреспонденты, разведчики — в тот предвоенный период, когда правящие круги Англии, Франции и некоторых других стран решили использовать Гитлера для новой попытки разгромить Страну Советов. Действие романа развертывается в Москве, Берлине, Нюрнберге, Мюнхене, Лондоне. Перед читателями проходят как вымышленные герои, так и государственные деятели и дипломаты того времени.
Предлагаемая вниманию читателей книга «Правда о втором фронте» не преследует цель разобрать шаг за шагом всю историю Второй Мировой войны. Ее назначение проще и скромнее: дать читателю представление о том, что же действительно происходило в последний год войны в Западной Европе.Автор книги находился в армии союзников в качестве советского корреспондента и проделал с ними весь путь от берегов Нормандии до встречи с советскими войсками в центре Германии.Эти записки написаны на основе дневника, который велся день за днем, и протокольных записей пресс-конференций в штабах армий, армейских групп и в Верховном штабе экспедиционных сил союзников в Европе (ШЭЙФе).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».