Допрос безутешной вдовы - [7]

– Значит, копать про сверток?

– Да, про сверток.

– К машине доступ есть?

– Есть. «Диаманте» припаркован на подземной стоянке «Хилтона», там сейчас ивахарские ребята действуют, так что когда подъедешь, у них для тебя уже что-нибудь будет.

– По багажнику?

– По багажнику.

– Без санкции пока работаем, Нисио-сан? – В принципе мне и самому по душе эти авантюрные наскоки на частные объекты в поисках предметных улик и вещественных доказательств без ордеров и санкций прокурора, но хорошо то, что хорошо начинается, продолжается и, главное, заканчивается. А то так можно нарваться и на скандал, причем в данном случае наполовину международный… Хотя, конечно, ребята из экспертного управления у нас работают чисто. Для них залезть в банальный «диаманте» и не оставить после никаких следов – пара пустяков, это все понятно, главное, чтобы толк от этого был.

– Какая может быть санкция на этом этапе, Такуя? – недовольно покачал головой Нисио.

– Да я и сам понимаю, что никакой…

– А раз понимаешь, давай дуй в Отару! Я Ивахаре позвоню, предупрежу. Он тебе кого-нибудь даст.

– Пускай Сому даст, – попросил я.

– Почему именно Сому? – удивился Нисио.

– Да я его русскому недообучил в последний раз.

– Ладно, попрошу, чтобы Ивахара тебе Сому дал, – улыбнулся Нисио. – Ты, значит, от Ганина ушел, чтобы самому педагогической деятельностью заняться?…

– Вы же знаете, Нисио-сан, я приятное с полезным обожаю сочетать. Она хоть приятная?

– Кто? Сома?

– Катаяма эта…

– Ирина? Не знаю, фотографии нет, у капитана только про обтягивающие джинсы написано. Но наши мужики себе вроде из русских неприятных в жены не берут.

– Да, только из японок… – мрачно заключил я и повлекся к лифтам.

Мой старый знакомый, сержант Сома из отдела Итахары, встретил меня у восточного входа в огромный торговый центр «Майкал-Отару», посередине которого гордо возвышался двенадцатиэтажный «Хилтон». Сержант был в штатском, как и я, и выделить его из понедельничной толпы праздношатающихся пенсионеров и нетрудоустроенной молодежи было нелегко. Сома увидел меня первый, махнул мне рукой, и всю дорогу, пока я шел к нему от выхода из павильона железнодорожной станции, сохранял на лице пресную протокольную улыбку.

Общаться с такими людьми, как Сома, для меня всегда несколько проблематично. С одной стороны, мы друг друга уже неплохо знаем, побывали вместе в одной и той же передряге, из которой либо один из нас, либо сразу оба могли бы и не выйти живыми. С другой – видимся мы редко, что заставляет нас всякий раз начинать общение по новой, с чистого листа. Ситуация получается двусмысленная, и я, попадая в нее, всегда завидую сверхкоммуникабельному Ганину, для которого этой проблемы не существует. Он обладает уникальной манерой с ходу начинать общаться с человеком, которого последний раз видел тысячу лет назад, так свободно и непринужденно, как будто расстался с ним только вчера. Мне же приходится заново притираться к собеседнику, и процесс этот часто бывает не то чтобы болезненным, но шибко муторным, поскольку душевные неудобства тяготят меня в жизни гораздо сильнее физических, что, впрочем отнюдь не означает того, что мне было бы легче, если бы Сома сейчас вместо пустых, но обязательных приветствий врезал мне в челюсть.

– Здравия желаю! – негромко, но веско произнес в моем направлении сержант.

– Приветствую, сержант! – Я благосклонно кивнул в его направлении. – Вы один?

– Один. Господин майор в управлении. Ивахара-сан сказал, что он договорился с Нисио-саном о том, что вы сами поговорите с Катаямой-сан. И если…

– Да-да, понятно-понятно, – прервал я подобострастный монолог Сомы, явно испытывавшего те же трудности в коммуникации, что и я. – Но прежде чем говорить с этой русской, мне надо от вас получить максимум информации, хорошо?

– Да, конечно. – Сома зарделся от оказанной вдруг его скромной персоне чести. – Давайте пойдем в какое-нибудь кафе – здесь, в «Майкале», их много…

– Нет, сержант, кафе – не лучший вариант, – отверг я приглашение Сомы.

– Почему? Вы ведь с дороги…- забормотал сбитый с толку сержант. – Я думал… В смысле, кофе или чай…

– Эта ваша Катаяма все еще в гостинице?.

– Да, пост наблюдения мне доложил прямо перед тем, как ваша электричка подошла, что из номера Катаяма-сан пока не выходила. – Рука Сомы машинально потянулась было к голове в желании отдать честь при докладе, но голова вовремя отдала себе и руке отчет, что для этого все-таки больше подходит полицейская форма, нежели черные джинсы и темно-синяя «рибоковская» ветровка.

– Ну вот. Зачем нам с вами рисковать? Вдруг эта Ирина-сан захочет выпить кофе в том же кафе, где мы с вами сейчас будем, как вы предлагаете, чаи гонять. Может ведь у нее возникнуть такое земное желание, нет?

– Конечно, может, – согласился со мной Сома. – Тем более после бессонной ночи…

– Тем более бессонной ночи, – сымитировал я горное. эхо. – Давайте-ка лучше уединимся там, где нам никто не помешает.

– В город поедем? – тоскливо поинтересовался сержант.

– Зачем в город? – Я посмотрел за спину Соме. – У вас тут вон какой замечательный аттракцион имеется!

Позади Сомы лениво вертелось огромное колесо обозрения, пристроенное в прошлом году к торговому центру. Особых улучшений в бизнесе после этого замечено не было, хотя и вреда особого от этого мастодонта, гордо возвышающегося не только над «Майкалом», но и над всей восточной частью отарского порта, тоже не отмечается. Не было колеса – ничего, все жили спокойно, сделали колесо – тоже неплохо стало, чай, не пятое оно, это колесо, а покамест первое…