Донос - [8]

Шрифт
Интервал

Определяя историческое место хазар и казаков в истории народов России, Гумилев в великолепном исследовании «Открытие хазарии» выводит формулу для заселения речных долин Волги, Терека и Дона:

«Аланы – хазары – бродники – казаки гребенские и донские». Меняются через века и тысячелетия народы, но соотношение между ними постоянно!».

* * *

Красноперовы извечно группировались вокруг казачьей станицы Травники, что на Южном Урале, на своих родовых землях, числились в составе Уральского казачьего Войска, в Чебаркульском Казачьем полку.

Одним из ответвлений могучего дерева, выросшего из знатного древнего корня, было давно объединившееся с Красноперовыми семейство Запеваловых.

Иногда казачата, родившиеся Запеваловыми, с раннего детства росли Красноперовыми, так как отцы их, Запеваловы, погибли в Первую мировую войну, а матери вторым браком стали Красноперовыми и дети стали теми же Красноперовыми. Но только в станице, без изменения в документах, которых тогда, кроме записей церковных, никаких и не было. Так же было и наоборот, Запеваловы, вырастая, становились неожиданно для себя Красноперовыми. Много тогда зависело еще и от грамотешки сидевшего в сельсовете писца – многих он записывал по своим «понятиям», у него Зап е валовы превращались в Зап и валовых, а уж где кто Запевалов или Красноперов – это запутано хитрыми писцами до невозможности.

Так было и с Александром Красноперовым – ему едва исполнилось семь лет, когда погиб на первой мировой войне его отец Петр Запевалов. Мать, Евгения Гавриловна, вышла замуж вторым браком за Красноперова и потому Александр рос в станице как Санька Красноперов и узнал, что он Запевалов, а не Красноперов, только когда пришла ему пора служить, по Советскому уже призыву, в Армии.

Посмотрел Военком документы.

– Ба, Санек, да ты у нас оказывается Запевалов, а не Красноперов!

– С детства я Красноперов, как же я служить пойду Запеваловым?

– Да нет уж, Саша, давай как в документах. Служи Запеваловым. Так Александр, первый раз при рождении, а вторично на призыве в Армию, снова и теперь уж окончательно стал Запеваловым. Под этой красивой певучей фамилией женился он на Алевтине Красноперовой, создал семью, народил и вырастил детей, дожил и до внуков.

А ушел из жизни рано, не допел своего, не доработал, не дожил. Не дослужил.

Это его, великое, трагическое поколение, пережило две революции, гражданскую войну, первым встретило, а потому почти полностью и полегло, июньские разгромные немецкие накаты Второй Мировой, а для них Отечественной войны.

С первого дня, с 22 июня, ушел добровольцем на фронт. Три ранения, одно из них тяжелое, из строя выбыл почти на целый год, но встал, вылечился, снова на передовую, снова в бой.

Минометная рота – это всегда объект особого прицела. В минометной роте трудно уцелеть живым и остаться не раненым.

Его поколение не могло дожить до своего предела, до того срока, что предназначалось при рождении. Не только война укоротила сроки их жизни, после войны тоже досталось им…

Казачьи семьи почти всегда были большими, многодетными. У Александра был брат Перфилий, две сестры – Шура и Аня. Да у жены Алевтины – брат Григорий и три сестры. Жили вместе, одним хозяйством., хотя и разными домами – каждая семья жила в своем отдельном доме. Перфилий до женитьбы жил в семье Александра. Женился перед самой войной. Но не успел нарадоваться с Ольгой, молодой женой. Призвали в армию. Провожали всей семьей, да и всей деревней, как к тому времени стала называться казачья станица.

Войну начал рядовым, в артиллерии. Имел награды, имел и ранения. Писал обо всем подробно не только жене, писал и Алевтине, которую звал – мама Аля. В тоскливые военные вечера Алевтина, собрав вокруг себя детей, читала им письма, письма отца и Перфилия. Радовалась семья наградам, плакала при ранениях.

Погиб Перфилий в самом конце войны, в Берлине. В звании капитана.

Боевые друзья его приезжали после войны в станицу, к Ольге. Искали Алевтину с детьми – многое Перфилий о ней рассказывал. Не нашли, да и не могли найти: Александр с Алевтиной, с детьми жили после войны на Украине, где Александр служил в должности заместителя командира батальона. Много позже после войны узнали мы, что Перфилию в самом конце войны присвоено было звание Героя Советского Союза, но узнал ли он об этом до своей смерти, ничего нам не известно до сей поры.

Война раскидала по разным землям семьи большого казачьего гнезда. Вернувшись на Урал, Александр с сыновьями пытались наладить утраченные связи с многочисленной, разбросанной войной родней. И многое им удалось. Но некоторые близкие так и не отыскались.

Так было и с Ольгой, женой Перфилия. Ни в Травниках, ни в Запевалово, есть на Южном Урале, такое село ни отыскать, ни узнать послевоенную судьбу Ольги не удалось. Позже уж и не искали – время было голодное, не до того было, хлеб добывали насущный.

В который уже раз – выживали.

Из всего огромного семейства, из всех этих многочисленных зятевьев, сватов, шуринов и деверей живых мужиков с войны вернулось двое – Александр и брат Алевтины Григорий. Он в самом начале войны не смог выйти из окружения, раненым, в беспамятстве, попал в плен. Вернулся, но и после войны хлебал еще горе до середины пятидесятых в северных лагерях. Не в немецких, в родных, советских.


Еще от автора Юрий Александрович Запевалов
Уральские россыпи

Горный инженер. Более сорока лет добывал золото, платину, алмазы в экстремальных условиях Крайнего Севера и Урала. Прошел производственный путь от рабочего до директора Алмазодобывающего Горно-обогатительного Комбината.К своему 75-летию написал и издал книгу о своём поколении, о своих сверстниках, о своих современниках. О том поколении людей, которые в детстве пережили большую войну, в юности – восстановление страны, в зрелом возрасте – её могущество, а в старости – её разрушение. Эта книга не выдумана. В этой книге – Правда!Член Союза писателей России, Лауреат литературной премии им.


Алмазы Якутии

Горный инженер. Более сорока лет добывал золото, платину, алмазы в экстремальных условиях Крайнего Севера и Урала. Прошел производственный путь от рабочего до директора Алмазодобывающего Горно-обогатительного Комбината.К своему 75-летию написал и издал книгу о своём поколении, о своих сверстниках, о своих современниках. О том поколении людей, которые в детстве пережили большую войну, в юности – восстановление страны, в зрелом возрасте – её могущество, а в старости – её разрушение. Эта книга не выдумана. В этой книге – Правда!Член Союза писателей России, Лауреат литературной премии им.


Золото севера

Горный инженер. Более сорока лет добывал золото, платину, алмазы в экстремальных условиях Крайнего Севера и Урала. Прошел производственный путь от рабочего до директора Алмазодобывающего Горно-обогатительного Комбината.К своему 75-летию написал и издал книгу о своём поколении, о своих сверстниках, о своих современниках. О том поколении людей, которые в детстве пережили большую войну, в юности – восстановление страны, в зрелом возрасте – её могущество, а в старости – её разрушение. Эта книга не выдумана. В этой книге – Правда!Член Союза писателей России, Лауреат литературной премии им.


Рекомендуем почитать
Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.