Донольцы. Повесть о первых людях каменного века на Дону - [56]
Следующим днем донольцев ожидало еще одно испытание. Соплеменники собирали топливо, разбрелись по долине, группа Селона ушла на охоту. Прибежал посыльный от поста наблюдения, сообщил вождю, что в сторону становища идет большая группа звероподобных. Нольц ударил в «бум». Его голос волной прокатился по тихой окрестности, долетел до охотников. Прошло немного времени, сбежался со всех сторон народ с оружием и просто с палками в руках. Мужчины выстроились группами перед жилищем.
Вождь выслал навстречу врагу дружинников, Димор и Луч со своими людьми окружили становище в готовности отразить нападение. Женщины с детьми спрятались в саманной крепости.
Звероподобные шли с верховий Белояры толпой, выглядели необычно. Дружинники видели их еще в теплое время, тогда они ходили голышом или в набедренных повязках. Едва похолодало, степные кочевники обрядили тело и ноги в волчьи шкуры, с первым морозом надели еще по одной. Сегодня они походили на медведей, идущих на задних лапах.
Данц остановил дружину, выстроил цепь, приказал изготовиться для стрельбы из лука. Он понимал: поразить противника стрелами, как это делалось успешно и не раз, теперь не удастся. Двойные, возможно, тройные шкуры, непреодолимые преграды, а это означало неминуемую гибель дружины.
— Подпустим поближе, — распорядился Данц, — по моему сигналу бить стрелой поганых в морду.
Приматы в волчьих шкурах тоже остановились, начали размахивать руками, перемещаться с места на место. Потом от толпы отделились трое, они отошли от толпы на небольшое расстояние, между ними вновь продолжилась «дискуссия» верхними конечностями, рычанием, злобными выкриками.
«Похоже, не могут договориться» — пришла обнадеживающая мысль, — иначе были бы уже здесь».
Догадка быстро подтвердилась. Более высокий из тройки вдруг отделился, махнул рукой вперед и середина вражеской толпы, молча, двинулась на донольцев. Вскоре нападающие остановились, начали бросать смерзшиеся комья глины, дружинникам опять пришлось увертываться и защищать себя щитами. Атака глиной длилась недолго. Звероподобные взяли острые палки и пики наперевес, вновь двинулись на донольцев. Когда до них оставалось совсем немного, дружинники залпом выстрелили. Звериный вой огласил округу, и многие из атакующих повалились на землю, остальные замерли на месте, оторопело глядели по сторонам, не понимая, что произошло. Дружинники рывком сблизились и пиками завершили уничтожение пришельцев. Стоявшая невдалеке толпа степных кочевников молча наблюдала за избиением себе подобных.
Данц приказал трупы убитых врагов сложить один на другого стенкой, под ее защитой изготовился к отражению новой атаки. Однако толпа звероподобных неожиданно бросилась бежать прочь. Неуклюже ковыляя в тяжелых шкурах, она могла быть легкой добычей для донольцев. Но дружинники на преследование не пошли, врагов было слишком много, да и неясной оставалась причина их бегства. Недоразумение вскоре прояснилось. Место битвы оказалось на пути Селона, бежавшего к становищу по зову «бума». Преследовать беглецов донольцы и двумя группами не стали. Победители поснимали с убитых врагов волчьи шкуры, вместе с охотниками возвратились в становище.
ГЛАВА 15
Пробудились донольцы однажды утром, выбрались из теплых отсеков на свежий воздух и остановились в недоумении. Вся округа — сплошное белое однообразие. Нигде не было видно земли. Лишь обрыв да темная лента реки выделялись на общем светлом фоне. На крыше жилища лежал толстый слой белого вещества. Слепило глаза. Посмотреть на дивное диво высыпало все племя донольцев. Люди с опаской брали полной горстью белые хлопья, но сразу отбрасывали, стыли ладонь и пальцы. Снег людям не понравился.
Закончилось в затоне мясо. Селон смотрел то в одну, то в другую стороны и не мог решиться, в каком направлении идти, всюду одна и та же белизна. После долгих раздумий двинулся вверх по течению Белояры. Из волчьих шкур поршни на ногах, галицы на руках и куртки с капюшоном шерстью наверх надежно защищали охотников от холода.
Природа будто вымерла. Стояла мертвая тишина, перед глазами чарующая красота белой пустыни. Пушистый снег проминался под ногами людей едва ли не по колено, затруднял движение.
Далеко впереди завиднелось небольшое стадо животных. Группа Селона гуськом, след в след, пошла на сближение, но ее ждало разочарование. Паслось около десятка мамонтов. Опустив головы, они в неглубокой лощине раздвигали бивнями снег, ели еще не замерзшую траву. Увлеклись великаны, нет у них врагов, бояться некого, в открытом поле к самкам с молодняком не подпустят ни хищника, ни человека. Охотники не имели намерений напасть. Стадо — не добыча, опасность и немалая. Приблизились люди из любопытства, интересно все-таки посмотреть вблизи, какие они на воле, а не в ловчей яме. Самый крупный в стаде мамонт неожиданно поднял голову, увидел охотников, зашевелил туда-сюда бивнями, поднятым хоботом протрубил низким звуком тревогу. Остальные животные прекратили завтрак, сгруппировались. Вожак выдвинулся вперед, короткими шагами смело пошел на пришельцев. Его загнутые в разные стороны бивни угрожающе опустились вниз, готовые ударить, смять любое живое существо. Не менее мощные два других мамонта правее и левее первого, энергично болтая волосатыми хоботами, тоже двинулись на людей. Снег для них не преграда, сминая его ногами-тумбами, звери приближались. Селой первым, за ним остальные охотники бросились бежать назад по самими же протоптанной в снегу тропе. Мамонт-вожак еще раз протрубил и погоня прекратилась.
Книга является продолжением романа «Громовые степи» и повествует о контрразведывательной деятельности офицеров особого назначения войск НКВД в тылу Юго-Западного фронта после окончания Сталинградской битвы. Автор прослеживает дальнейшие судьбы основных персонажей на фронте и в тылу страны.
Заключительная часть трилогии об оперативно-боевой деятельности войск НКВД в предвоенные и военные годы (1939–1944).Читатель уже знаком с романами «Громовые степи» и «Офицер особого назначения».В романе «Ваше благородие» прослеживается дальнейшая судьба основных персонажей, показано взаимодействие войск НКВД с особыми отделами и контрразведкой СМЕРШ в прифронтовой полосе.
Автор рассказывает об участии войск НКВД в Великой Отечественной войне. По причине секретности материалов долгое время не было известно о деятельности заградотрядов, службе войскового заграждения, о конвоировании спецконтингентов и больших партий заключенных в условиях массового отступления наших войск, борьбе с бандформированиями, проведении специальных операций.Фактический материал сугубо документальный, что подтверждают архивные материалы о деятельности войск НКВД в период описанных событий.
Участие боевых частей НКВД в сражениях Великой Отечественной войны – тема малоизученная и мифологизированная. Сперва нам рассказывали про карателей из заградотрядов, которые всю войну только и делали, что стреляли в спину, потом тренды сменились, и десятки дилетантских, плохо написанных книг хлынули на неподготовленного читателя.Николай Стариков – профессиональный историк, много лет занимается историей войск НКВД. Читателю хорошо известна его последняя книга «Войска НКВД в Сталинградской битве». Это первое беспристрастное исследование, полностью написанное на архивных материалах, в том числе и на тех, с которых гриф «Секретно» не снят до сих пор.
Сталинградская битва — событие эпохальное. Здесь наметился коренной перелом как в Великой Отечественной, так и во Второй мировой войнах. Здесь Красная Армия превратилась из отступающей от Бреста до Волги в наступающую до Берлина, до Победы. Потому вполне заслуженно военные исследователи, писатели, мемуаристы, поэты, художники нередко посвящают свои работы тем грандиозным событиям, их героям: пехотинцам, артиллеристам, танкистам, саперам, разведчикам, военным медикам, связистам.Однако в Сталинградской битве принимали участие и другие люди, ратный труд которых до сего времени не освещен или раскрыт не в полной мере.
Участие боевых частей НКВД в сражениях Великой Отечественной войны — тема малоизученная и мифологизированная. Сперва нам рассказывали про карателей из заградотрядов, которые всю войну только и делали, что стреляли в спину, потом тренды сменились и десятки дилетантских, плохо написанных книг хлынули на неподготовленного читателя. Николай Стариков — профессиональный историк, много лет занимается историей войск НКВД. Читателю хорошо известная его последняя книга «Войска НКВД в Сталинградской битве».
В повестях калининского прозаика Юрия Козлова с художественной достоверностью прослеживается судьба героев с их детства до времени суровых испытаний в годы Великой Отечественной войны, когда они, еще не переступив порога юности, добиваются призыва в армию и достойно заменяют погибших на полях сражений отцов и старших братьев. Завершает книгу повесть «Из эвенкийской тетради», герои которой — все те же недавние молодые защитники Родины — приезжают с геологической экспедицией осваивать природные богатства сибирской тайги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.