Дона Флор и два ее мужа - [136]
Гуляка лениво растянулся, на его губах появилась зовущая, томная улыбка. Дона Флор, стараясь держаться в тени, наблюдала за ним.
— Иди ко мне, Флор, ложись рядом, давай немножко позабавимся на этом превосходном матраце…
Все еще сердясь за его нелепую шутку с Зулмирой, дона Флор ответила резко:
— Тебе мало того, что ты натворил? Так ты еще спрятался, чтобы наблюдать за мной? Я вижу, ты не стал вежливее за это время, а мог бы…
— Иди сюда, любимая…
— И он еще смеет звать меня к себе! Ты думаешь, я совсем потеряла стыд?
Но Гуляка был настроен миролюбиво.
— Ну что ты злишься, дорогая? Что я такого сделал? Подумаешь, решил немножко ознакомиться со сложением девушки, но только из любопытства. Мне хотелось узнать, из чего сделано это чудо, принадлежащее Пеланки Моуласу. — Он рассмеялся, а затем, понизив голос, снова попросил: — Иди сюда, моя хорошая, ну хоть сядь рядом со своим муженьком, раз уж ты боишься лечь. Давай немного поболтаем, ты ведь сама сказала, что нам нужно поговорить.
— Если я сяду, ты прибегнешь к силе…
— Ах! Если бы я мог… Если бы я мог прибегнуть к силе, разве я стал бы терять время на уговоры! Силой, милая, я никогда не буду добиваться твоей любви, заруби это себе на носу…
— Тебе запретили взять меня силой?
— Запретили? Кто? Ни бог, ни черт не могут мне ничего запретить. Неужели ты этого не поняла, прожив со мной семь лет?
— Тогда в чем дело?
— А раньше я когда-нибудь прибегал к силе? Хотя бы раз?
— Никогда…
— Просто я давно поклялся себе, что никогда ни одну женщину не возьму силой. Я, милая, хочу получать только то, что мне дают по доброй воле. Разве может доставить удовольствие то, что отобрано насильно?
Пристально взглянув на нее, он улыбнулся.
— Ты мне отдашься сама, прекрасная Флорзинья, и я с ума схожу в ожидании этой минуты. Но только когда ты этого захочешь. Я не желаю, чтобы к нашей любви примешивалась ненависть.
Она знала: все, что он говорит, — чистая правда. И наконец решилась присесть на край кровати. Гуляка лежал рядом и внимательно наблюдал за ней. Дона Флор немного успокоилась, однако прежняя ее уверенность в себе была поколеблена. Стоило ей присесть на кровать, как Гуляка стал ласково гладить ее. Она тотчас с возмущением поднялась.
— Ты просто обманщик… Я думала, ты умеешь держать слово… А ты тут же дал волю рукам…
— Ну и что? Я только немножко тебя погладил. Послушай, дорогая, если я сказал, что не применю силу, это вовсе не значит, что я вообще не буду добиваться тебя. Всякий раз, как я смогу тебя погладить, я буду гладить, когда смогу поцеловать, поцелую. Да, моя Флор, я сделаю все, чтобы ты мне отдалась, и поскорее, потому что я слишком изголодался по тебе за это время.
Итак, ее честь и достоинство под угрозой: Гуляка признался, что пустит в ход свое обаяние и свою хитрость.
— Я не скрываю, Флор, что буду тебя искушать, и, когда твой доктор меньше всего будет подозревать об этом, он окажется с рогами. И по-моему, они ему очень пойдут.
Ну нет, хоть ее первый муж известный донжуан и умелый соблазнитель, на сей раз ему не удастся овладеть доной Флор. Ему не удастся ни покорить, ни обмануть ее, честную женщину, которая не станет позорить ни своего имени, ни имени Теодоро. Дона Флор приняла вызов и снова уселась на край кровати.
— Не смей так говорить, Гуляка, это нехорошо. Ты должен с уважением относиться к моему мужу… Оставим эти пустые разговоры и давай потолкуем серьезно. Если я тебя и звала, как ты утверждаешь, то только для того, чтобы повидать тебя, когда мне становится особенно тоскливо. У меня и в голове не было никаких глупостей. Почему ты так плохо думаешь обо мне?
— Я? Разве я когда-нибудь говорил это?
— Семь лет я была твоей женой, а ты слонялся по улицам, торчал в игорных домах, валялся в постели со всеми шлюхами Баии, да еще путался с девушками и замужними женщинами… Кстати, раз уж об этом зашла речь, я только недавно узнала, что у тебя был роман с этой чахоточной Инес, которая училась у меня в школе…
— Инес? Это такая тощая? — Гуляка, немного порывшись в памяти, вспомнил стройную Инес Васкес дос Сантос с хищной мордочкой.
— Помню, помню, кожа да кости… Неужели ты расстроилась из-за этого пустякового флирта? Случайная встреча и, скажу прямо, не из лучших. К тому же это было так давно, стоит ли ворошить прошлое?
— Ах, прошлое? Но я-то об этом узнала совсем недавно… Натерпелась я стыда! Ты умер, я снова вышла замуж, а мне продолжают рассказывать о твоем распутстве. Поэтому я и позвала тебя, мне хотелось кое-что выяснить. А ты вообразил бог знает что…
— Но, дорогая, как бы там ни было, я здесь, и ничего плохого не случится, если мы с тобой немного побалуемся. Надо пользоваться возможностью. Ты ведь тоже этого хочешь, а обо мне и говорить не приходится.
— Ты хорошо знаешь, я не из тех женщин, которые обманывают своих мужей. Семь лет ты издевался надо мной, унижал меня… Все соседи возмущались…
— И ты обращаешь внимание на этих сов?
— Другая давно бы бросила тебя, наставила тебе рога, опозорила. А я терпела, потому что я, слава богу, порядочная женщина, я ни разу не взглянула на другого мужчину, пока ты был жив…
Жоржи Амаду известен по всему миру как непревзойденный певец солнечной Бразилии. В его книгах смешались все мыслимые краски далекой жаркой страны, где круглые сутки звучит музыка, нищета ведет непрерывную войну с богатством, а благочестие уживается под одной крышей с самыми ужасными пороками. «Генералы песчаных карьеров» – роман особенный, пожалуй, самый необычный, яркий и знаменитый из всех произведений Амаду. В нем рассказана история банды беспризорников, ночующих на песчаных пляжах Баии. Они совершают дерзкие ограбления, скрываются от полиции и свято чтут неписаные законы дружбы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уже издававшийся в Советском Союзе, переведенный на многие языки мира, роман Амаду «Лавка чудес» является для автора программным. Непримиримое столкновение прогрессивных и реакционных сил бразильского общества по вопросу о неграх и их влиянии на культуру Бразилии, раскованной народной стихии и узкого буржуазного миропорядка составляет идейную ткань романа. Всем ходом повествования автор отстаивает богатство и многообразие народной культуры, этой сказочной «Лавки чудес».
Классик мировой литературы Жоржи Амаду (1912–2001) знаменит не только своим выдающимся писательским талантом, но и гуманистическими идеями. В его творчестве причудливо переплетаются реальность и мистика, экзотика и неподражаемый колорит образов. В романе «Габриэла, гвоздика и корица» рассказывается об удивительной и прекрасной истории любви.Издательство «Правда», Москва, 1987.Перевод с португальского Юрия Калугина.
«Бескрайние земли» — первая часть трилогии известного бразильского писателя-коммуниста, лауреата Международной Сталинской премии «За укрепление мира между народами» Жоржи Амаду.Трилогия включает в себя романы «Бескрайние земли», «Земля золотых плодов» и «Красные всходы». Вторая и третья части трилогии были изданы ранее («Земля золотых плодов» — 1-е издание — 1948 г., 2-е издание — 1955 г.; «Красные всходы» — 1-е издание — 1949 г., 2-е издание — 1954 г.).
Как хорош язык Жоржи Амаду! Ровный и мягкий, певучий и сильный. Каждое предложение, как морская волна, накрывает тебя с головой соленой жизнью далеких земель. Эта книга — как поэма без рифмы, как песня, что их распевают жены моряков на бразильских побережьях.Эта поэтичность — жемчужина книги. Она разворачивает простые и трагичные истории из жизни баиянских моряков другой стороной, раскрывая сказочное их значение, причем реальность уходит на второй план. Нищета и тяжелый труд, горе жен, чьи мужья навсегда остались в море, — каждодневные трудности людей моря, но книга не об этом.
Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
«В те времена, когда в приветливом и живописном городке Бамберге, по пословице, жилось припеваючи, то есть когда он управлялся архиепископским жезлом, стало быть, в конце XVIII столетия, проживал человек бюргерского звания, о котором можно сказать, что он был во всех отношениях редкий и превосходный человек.Его звали Иоганн Вахт, и был он плотник…».
Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).
Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.