Доминика из Долины оборотней - [219]

– Нигде не упоминается название, – подтвердил Эндрю. – Нигде. Везде нарисован этот «щит» со странными символами, но я так и не смог их расшифровать, какие только языки не пробовал, даже мёртвые.

– Ах, это... – мне показалось, что Гад слегка смутился. Странно.

– Говори, – надавил Дэн. – Как называется ваша организация?

– «Борцы с нечистью», – выдавил Гад.

– Как? – послышалось несколько изумлённых голосов. Кто-то фыркнул, кто-то откровенно заржал. Я тоже не сдержалась и захихикала.

– А почему уж сразу не «Охотники за привидениями»? – поинтересовался Фрэнк, явно сдерживая смех.

– Да знаю я, знаю, звучит по-идиотски. Но это не моя идея, а Джастина. Оуэн был от неё в восторге, так что мне осталось только согласиться. Но я настоял на том, что мы – очень секретная организация, поэтому название нигде не должно упоминаться. Предложил им сделать гербы с аббревиатурой, зашифровав название. А буквы сам видоизменил так, чтобы и догадаться было нельзя, что там написано. Им я сказал, что это нужно для большей таинственности, а вообще-то – просто не хотел, чтобы кто-то узнал...

– Неудивительно, что я так ничего и не раскопал! – продолжал хихикать Эндрю. – Вот же позорище!

– Да уж, – хмыкнула Рэнди. – Такого я точно не предполагала. Зато одной загадкой стало меньше.

– Ещё есть у кого-нибудь вопросы? – поинтересовался Дэн, когда веселье потихоньку стихло.

– У меня! – я подняла руку – всё же два месяца в школе не прошли даром. Дэн кивнул мне, предлагая задать вопрос. – Это насчёт животных? На них тоже распространяется этот дар?

– Ну? – поторопил Дэн Гада.

– Да, – выдохнул тот.

– Тогда почему ей было больно? – Гад поднял на меня непонимающие глаза, и я пояснила. – Если практически все люди выполняют приказы бессознательно, и лишь самые стойкие сопротивляются и испытывают боль, то почему боль испытывала кошка? Неужели она в этом плане более стойкая, чем большинство людей?

– Как ты узнала? – подозрительно взглянул на меня Гад. – Про кошку и боль? Я этого не говорил.

А почему бы и не сказать ему? В конце концов, он – уже практически покойник, так что не проболтается.

– Я слышу мысли животных, – как о чём-то вполне обычном сказала я и, видя выпученные глаза обалдело глядящего на меня Гада, пожала плечами. – Да ладно! Можно подумать, я первая одарённая, которую вы видите?

Тьфу ты, всё же заразилась от остальных – сказала Гаду «вы». Ладно, впредь постараюсь избегать какого-либо обращения. Да и не о чем нам особо разговаривать – узнаю про кошку и всё.

– Да, действительно, – переварив моё заявление, кивнул Гад, потом взглянул на Дэна и Эбби, соображая, что я тут явно не единственная одарённая, потом перевёл вопросительный взгляд на Рэнди – всё же не давали ему покоя её двадцать пять пар хромосом. Знал бы он, сколько нас ещё здесь, с таким же набором. Он даже не заметил сходства Рэнди с Дэном и Фрэнком, впрочем, он мог их толком не разглядеть, всё же мы стоим спиной к восходящему солнцу.

Верно истолковав его взгляд, Рэнди пренебрежительно усмехнулась.

– Будешь хорошо себя вести, я продемонстрирую свой дар, хотя лучше бы тебе этого не видеть. И для начала – ответь на вопрос Ники.

– Ах, да, кошка, – с трудом отведя взгляд от Рэнди, Гад взглянул на меня. – Чтобы исполнить мой приказ, его нужно услышать и понять. Я не могу приказывать мысленно, не могу приказать иностранцу – он сойдёт с ума от боли или наложит на себя руки, не в состоянии её прекратить, потому что не сможет исполнить мой приказ, не понимая его.

– Были прецеденты? – прищурился Дэн.

– Пару раз, в самом начале. Когда я только разбирался со своим даром. С тех пор я более осмотрительно выбирал свои жертвы – ни к чему привлекать к себе лишнее внимание, оставляя за спиной шлейф из трупов.

– Так что с кошкой?

– То же самое. Животные не могут исполнять приказы, которые не понимают. Поэтому испытывают боль.

– Садист, – процедила я сквозь зубы. – Зачем?

– Потому что могу! Потому что сдохшие животные никому особо не интересны. Потому что все вокруг утверждают, что кошки не поддаются дрессировке. А вот и нет! Ещё как поддаются, когда стимулом служит боль, точнее – её отсутствие. В этой ситуации животное проявляет чудеса сообразительности. Лулу – моя лучшая ученица, может, потому что сиамская, не уверен. Она прекрасно знает более пятидесяти команд и беспрекословно их исполняет. Порой мне кажется, что она понимает человеческую речь. А ведь она у меня меньше года, даже не представляю, что она сможет делать ещё через год-другой тренировок.

– И не пытайся представить, поскольку кошку эту ты больше не увидишь! – больше никакого «вы». Я с трудом удерживалась, чтобы не схватить его за ногу и не начать бить головой об пол. С размаху, как Халк Локи в «Мстителях». – У меня вопросов больше нет, Дэн, делай с ним что хочешь.

– У меня вопрос, – раздался голос Майкла. Я увидела, что он, как и Саймон, стоит снаружи, они оба словно бы охраняли веранду с двух сторон. – Зачем нужны перчатки?

– Отвечай, – это уже Дэн, поскольку Гад замешкался с ответом, разглядывая перчатку, оставшуюся на левой руке, словно впервые её увидел. Ага, тоже надоело изображать вежливость. Услышав приказ Дэна, он вздрогнул и забормотал.